Мать не одиночка - Светла Литвин (2020)

Уже спустя сорок минут времени, потеряла я свой статус матери-одиночки и получила на руки два документа, свидетельство об установлении отцовства и новое свидетельство о рождении. Теперь уже Реутова Егора Ивановича.

— Дай мне. — Ваня протянул свои ручищи к новеньким бумажкам, да еще так уверенно, тут-то и закрались в мою голову смутные сомнения, я их тут же и поспешила выразить, взглядом, уводя документы за спину.

— Полис же нужно поменять, я на машине уже сегодня привезу, не тебе же с грудным ребенком по кабинетам бациллы собирать? — резонно пояснил Ваня свой интерес, и протянула ведь ему документы на ребенка, хотя что-то все же насторожило меня в его вопросе.

— Только у меня с собой старого полиса нет. — я про него и не думала, когда документы брала.

— Да я узнавал, он не нужен вовсе. Порви на мелкие кусочки и выброси его. Можем идти гулять! — он припрятал документы во внутренний карман куртки и торжественно вцепился в ручку коляски, в которой мирно спал теперь уже его задокументированный сынок.

Все время пока мы шли до загса, пока я заполняла документы, ставила в толстенном журнале свою роспись, я не могла понять, что я чувствую. Радость смешались с едва уловим чувством тревоги. Да черт! Я ждала какого-то подвоха, но все же радость взяла свое, да и было все спокойно. Мы как обычно погуляли, Ваня занес коляску, пообщался с Егором и уехал оформлять новый полис, пообещав вернуться завтра уже с новыми документами.

Все мои тревоги и сомнения стали реальными, когда мама явилась ко мне с утра пораньше, помочь собраться. Когда только снюхаться с Иваном успела неясно, потому что я их даже познакомить не успела.

— Я никуда с ним не поеду. — самоуверенно заявила я, и как обычно не торопясь, готовила себе завтрак, пока Егор мирно спал в своей кроватке.

— А я сказала поедешь. — мама не могла повышать голоса, а стало быть, ткнула палец свой указующий мне, что делать в стол с такой силой, что тот побелел на кончике, и глаза ее возмущенно лезли наружу.

— Тебе если надо куда-то, так ты и езжай, а я с Егором тут остаюсь. — заявила это, прямо глядя матери в глаза, сдерживая порыв позвонить этому тихушнику, который мне полусловом не обмолвился, зато маму мою успел агитировать и на свою сторонку перетянуть.

Как раз в свои излюбленные рамки пяти дней уложился.

— Да кто тебя спрашивает?! Если не хочешь свои вещи собирать, так я сама накидаю в сумку первого попавшегося и претензий не приму, что ни того положила. — мама рванула в комнату, я за ней, только где мне свои вещи отбивать, когда Егора мама разбудила своим порывом.

— Ты мне еще спасибо потом скажешь. Думаешь мне легко было тебя растить хоть ты и девочка? А у тебя сын, вообще-то, ему отец нужен! — пока я занималась ребенком, мама скидывала вещи мои в сумку, какие под руку попадали.

— И что толку что у Ивана отец имеется? Людей людьми не считает. Вижу цель не вижу препятствий! Такого же внука себе хочешь? — думала, что уязвила маму, за живое задела, оттого она замерла, бросила мои вещи и подошла ко мне впритык.

— Так, ты его сама такого выбирала доченька. — устало сказала, и глаза у мамы такие уставшие, а потом добавила; — Дай внука мне, у меня отпуск только в марте, нескоро увижу его. Иди сюда мой сладенький. — мама засюсюкала, тесня меня от пеленальной доски, я же, оставив с ней Егора, пошла на кухню.

Спокойствию моему пришел конец, голова разболелась, руки тряслись от напряжения. Набрала впервые за все то время номер Ивана. На этот раз послышались размеренные гудки. Больше я не в его черном списке, честь-то какая, не прошло и года! Только толка было не больше, трубку этот гад не брал! Уже через минуту ясно стало почему. Явился не запылился. Он в машине под окнами сидел, возможно, даже он маму и привез.

Пока мама возилась в комнате с Егором, увела Ивана на кухню для разговора.