Мать не одиночка - Светла Литвин (2020)

— Я его искупаю. А тебя папа звал, чай попить. — сказал ей подойдя к столику, а сын увидел меня и сразу заулыбался.

Уже узнает. Радостно так стало. Щенячий восторг прям. Такой мелкий, а уже понимает все.

— Не нужно. Я сама Егора буду купать. — Ира снова прижала сына к себе, так, словно из рук вырываю и пошла в ванную комнату.

— Пожалуйста. Можно мне? — просил её, как можно спокойно, хотя сам весь бурлил внутри от негодования.

Не даёт мне сына. Всячески ущемляет мои родительские права, подводя тем самым к наивысшей точке кипения. Специально то делает, уже пронюхала мое слабое место.

— Ты его никогда не купал. Ты не знаешь как. — ревниво отрезала, но вид мой печальный её смягчил, за этим и добавила; — Я покажу.

Вот оно!

Смотреть на неё жалко, как побитая собака. Приседать. Просить. Не требовать, а просить и сердце ее дрогнет. Сжалится надо мной, даст-таки второй шанс.

— Сначала воду проверь. Тридцать шесть градусов. Градусник может обмануть, поэтому проверяй еще и локтем.

— Как это? — не знал, что так все замудрёно, уж чего в мытье мудрить?

Намочил, намылил, сполоснул. А не тут-то было оказывается! Ира сунула мне в руку градусник в виде утки, который плавал в ванне.

— Тридцать шесть.

— Теперь потрогай воду рукой.

— Кажется, прохладная.

— А теперь опусти в нее свой локоть.

Выполнил все Иркины указания, как лучший подчиненный уходящего года.

— Теплая. Такая ощутимая разница. — утер лоб, а то аж вспотел от нервного напряга.

Все-таки дети — это сложно. Попробуй ошибись и потом не починишь.

— Будешь опираться на ощущение руки, перегреешь или ошпаришь ребенка. На локте кожа чувствительная, как и у младенца.

— Ясно. — судорожно запоминал все, что Ира говорила.

— Усаживай его на горку. Только не резко, чтоб не испугать. — в руках наконец-то оказался Егор, Ира сама его мне передала и от этого факта эмоции просто зашкалили.

Очередной щенячий восторг прям.

— Ага. Понял. — сосредоточенно, медленно начал опускать сына в воду.

Как только его ножки коснулись глади, он встрепенулся и задрыгал сразу всеми конечностями, силясь что-то сказать, но пока получались одни звуки невнятные вместе с пузырями.

Сердце екнуло, я испуганно глянул на Иру.

— Всё правильно. Сажай его. — с улыбкой подбодрила.

Это в мою то сторону?!

— Теперь что? — сынок был уже в воде и ему явно нравилось.

Заплюхался весь, пуская пузыри, и корча рожицы.

— Одевай хрюшку. — задорно велела Ира, а я с этого засмеялся.

— Какую хрюшку? — куда одевать тоже было неясно.

— Вон, перчатка, её и одевай.

Ириша указала на крючок, на которой болталась, по всей видимости, мочалка в виде розовой перчатки — хрюшки.

— А почему она розовая? Егор же не девочка. — спросил Иру, с трудом натягивая махровое чудо, явно не для мужских рук пошитое.

— Ваня, это поросёнок, а поросята они всегда розовенькие. Есть ещё слоник голубого цвета, если тебя это так волнует, то поменяем. Только я его ещё не постирала, придётся сейчас воспользоваться хрюшкой.

Мурашками покрылся от восторга, того гляди в экстазе забьюсь как полоумный от одного этого ее Ваня в свою сторону.

— Да нет. Пусть будут и хрюшка, и слоник. Я одел, а дальше?

— Теперь просто погладь Егора, особенно ладошки и личико протри, он очень любит, когда ему щёчки гладят. И похрюкай.

— Похрюкать?

— Конечно. Покажи ему мордочку и похрюкай. Ребёнка нужно развивать. — с умным видом заявила Пчелка.

Хрюкать меня заставила ну вообще! И стою же хрюкаю. Мистер свин блин!

— Ему кажется не нравится мой визг поросячий. — Егорка от моего хрюканья весь скорчился и вроде как плакать собрался.

— Ерунда. Хрюкай давай. — заявила Ирка, отдавая очередной приказ.

Командирша ели-бревна!

— Но вот я перестал свинью изображать, и он плакать перестал. — резонно заметил я.