Ванилька - Любовь Огненная (2020)

Я замолчала. Даже глазки невинные на блокнотик скосила, выскребая: «Не перегнула ли я?» Ответ мне писали подозрительно долго:

«На аукцион действительно выставлены лучшие летные авто из частных коллекций, украшения и водный транспорт. Они надеялись отделаться небольшими суммами и забрать все обратно, но на самом деле легко выложат за них суммы и куда крупнее. Никому не хочется расставаться со своими игрушками».

«Вам тоже?» — спросила я, сама не знаю зачем.

«Мне тем более», — подарил мужчина мне странный взгляд, а у меня из-под носа чуть не увели следующий лот.

Я торговалась так, будто на кону стояла моя жизнь. Прямо-таки чувствовала, как возрастает ко мне всеобщая ненависть. Она многократно множилась с каждым пройденным лотом, но я в какой-то мере даже вошла в азарт. Моя уверенность в собственной правоте пошатнулась только в самом конце, когда был объявлен последний лот.

Ювелирный гарнитур, просуществовавший на Земле более шести веков, был предоставлен на аукцион представителем семьи Арль, но не РиАнтом, а мужчиной, что сидел в первом ряду.

Я узнала его сразу — как не узнать предыдущего правителя и имсита, ненависть к которому жила во мне так долго? Рядом с ним сидела его супруга и мать верглавнокомандующего. Если при взгляде на модифицированного мне становилось мерзко, то при взгляде на женщину меня посещали двоякие чувства, среди которых отыскивалась даже жалость. Всю жизнь под боком безэмоционального чудовища — это заслуживало искренней жалости.

— Начальная цена… — Мэтр вдруг закашлялся, поперхнулся, а глаза его в мгновение ока превратились в две плошки. Следующую фразу мужчина почти просипел: — Начальная цена сто миллионов рушек.

Собравшиеся имситы удивления, конечно, не выразили, а вот их дамы поголовно направляли свои взоры в сторону господина Арля-старшего, выражая эмоции восклицаниями неверия. У меня тоже челюсть отвисла, и поднять ее никак не получалось. До таких запредельных сумм аукцион сегодня не доходил.

Отобрав у меня блокнот, РиАнт сунул мне его обратно. «Поднимай до трехсот», — гласила надпись на и без того уже расписанном листе.

Поднимать было страшно, но раз надо, то почему бы и нет? В конце концов, если что, я же его не себе покупаю.

— Триста, — неуверенно вякнула я и уже потом сообразила, что надо было поднимать поэтапно.

Но разве я виновата? Просто разволновалась немного. В конце концов, когда еще получится поворочать чужим состоянием?

Последний лот ушел с молотка за триста десять миллионов рушек вместе с моими силами. Когда аукцион закончился, я вдруг поняла, что просто смертельно устала. Устала настолько, что моя наглость вполне могла бы попроситься к кому-нибудь на ручки, но ее останавливал инстинкт самосохранения.

«Нам еще долго тут нужно быть?» — написала я и отдала блокнот имситу.

Закрыв его, он положил блокнот в карман своего пиджака, подавая мне руку, чтобы помочь подняться.

— Вам можно уходить наверх прямо сейчас, а мне еще придется задержаться. Аукцион закончен, но званный ужин в самом разгаре. Если хотите, можете присоединиться.

— О нет, — открестилась я. — Их убийственными взглядами я уже сыта по горло. Лучше сразу наверх.

— Правда? А я думал, что вам необходимо взять интервью у бывшей первой леди Федерации, пока я буду вынужден беседовать с ее супругом.

— Спасибо, что напомнили, — поняла я толстый намек на тонкие обстоятельства. — Где мы с вашей матушкой можем побеседовать?

На самом деле у меня на языке крутился совершенно другой вопрос: «Что я должна у женщины спрашивать?» — но задать его вслух независимый журналист в моем лице, естественно, не мог, а блокнотик у меня отобрали с концами. Пришлось под конвоем уже из четырех охранников следовать в один из коридоров первого этажа.