— Слушай, Цветочек, а тебе не кажется, что такие меры предосторожности в данном случае излишни? — он красноречиво посмотрел на ее ботинок, заклинивший дверь. — Потайных ходов здесь нет, а сквозь лаксоотстойник удирать мне гордость не позволит. Может, прикроешь дверку и дашь расслабиться?

— Не положено. — ехидно ухмыльнулась девушка и елейно добавила: — По инструкции. Расслабитесь в камере, на параше.

Хок задорно хмыкнул. Вечер переставал быть скучным. Кажется, Цветочку надоело строить из себя ромашку, и она решила показать свои колючки?

Ну-ну. Сама напросилась.

Чем хорош был проктэррианский наноскафандр, который Агни заставила напялить всех членов своей команды на выставку, так это тем, что в демонстрационном режиме снимался одним нажатием кнопки на левом плече и, в принципе, смотрелся как обычный летный костюм — очень добротный и красивый. Все менялось, когда его владелец через нейроимплант, встроенный в голень, давал специальную команду, и наночастицы материала костюма меняли свои свойства, превращая его в герметичный, пуленепробиваемый скафандр с автоматически изменяемой жесткостью, выдерживающий давление в пятьсот атмосфер и перепад температур от минус двухсот семидесяти до плюс трехсот.

Демонстрировать Цветочку подробные возможности своей верхней одежды Хок не собирался, а вот то, что под ней находилось, мог показать без особого стеснения, тем более что фигура у него всегда была в прекрасной форме.

Мягко обведя пальцем выпуклый, похожий на пуговицу кругляш у себя на плече, Хок зафиксировал на нем свой отпечаток. Серая гладкая ткань костюма схлынула до колен серебристой волной, оставляя мужчину лишь в облегающей торс трикотажной футболке с длинным рукавом и нижнем белье, бесстыдно приспустив которое, он преспокойно принялся за "мокрое дело".

За спиной стало подозрительно тихо, и, не сдержав любопытства, Хок повернул голову, напоровшись на сверкающий взгляд сиреневых глаз тэйдора Дэверо.

— Ну что, Цветочек, не будем изменять традициям? — игриво подмигнул ей Хок, продолжая развлекаться. — Может, подержишь? Как-то непривычно в наручниках…

Девушка поморщилась, словно у нее внезапно заныл зуб, и ядовито отчеканила:

— Уймись, Хоккинс. У тебя и в прошлый раз там держать было нечего. Стряхивай своего чахлого одноглазого скупруса и шевелись. Раньше прилетим, быстрее сядешь.

Хок на миг замер с выражением лица, которое смело можно было классифицировать как совершенно идиотское. Вот же ехидна мелкая… Она что, сравнила его член с гельминтом вокриуса? Борзеет малышка.

Натянув обратно трусы и мысленным приказом вернув свой костюм на место, он быстро развернулся, к полной своей неожиданности заметив, как Дэверо смущенно отвела взгляд в сторону и цвет ее румянца как-то резко стал на тон темнее.

Да утонуть ему в отсеке с лаксом, если эта язва минуту назад с вожделением не пялилась на его задницу.

— Засмотрелась, детка? Есть с чем сравнивать? — подмигнул ей Хок, лениво опираясь плечом на дверной косяк и принимая позу "обаятельное хамло".

— Конечно, есть. В прошлый раз от вида твоего тощего зада огорчились даже мои ботинки, — вызывающе вскинула голову Фло.

— Эй, Цветочек. Не перегибай палку. — искренне возмутился Хок. — Я дрыщом-то никогда не был.

— Радуйся, Хоккинс, теперь ты действительно не дрыщ, — нахально ответила она. — Хороший задок. Надеюсь, что он будет нарасхват в Эйбл-Дак*. Я тебе туда даже лубрикант с собой упакую.

Услышать что-то подобное от девушки Хок в принципе не ожидал, и даже слегка расстроился:

— Лакс, Цветочек, у тебя вместе с сиськами какое-то гипертрофированно-отвратное чувство юмора появилось. Раньше ты мне больше нравилась.

— А ты мне никогда не нравился, Бенджамин. — не заржавело за вошедшей в раж девушкой.

Глаза ее лихорадочно сверкнули, на щеках разлился предательский румянец, и Хок, видя, что окончательно ее достал, мягко усмехнулся: