Выстрел на поражение - Александра Снежная (2020)

Ясно было одно — держаться от этого типа надо на расстоянии. Он меня своим маниакальным напором начинал напрягать. Ладно, с лонгдаком отмазалась, а что будет дальше? Представила на секунду, как на одной из операций он меня начнет подстраховывать, придерживая за задницу, и поняла, что это будет катастрофа. Нельзя позволять ему дотрагиваться до меня. Меня ломает от его прикосновений, как от электрошока. Я дышать перестаю, когда думаю о том, что его пальцы будут трогать меня точно так же, как в клубе. Застрелиться. Какая после этого работа?

То ли кто-то свыше услышал мою просьбу, то ли у Стэнфорда шляпка от гвоздя встала на место, но он от меня внезапно отстал, и дальше наше общение действительно походило на рабочее.

Вообще, должна сказать, что слушать и наблюдать за Просто Богом было интересно. Он не вдавался в заумные дебри, а говорил кратко, емко, по существу, и приводил примеры, в каких ситуациях то или иное оборудование лучше использовать, а учитывая его огромный опыт, примеры были очень красочными. Жизнь у полковника Стэнфорда, надо отдать ему должное, была невероятно интересной. Но подкупал он не этим, а каким — то искренним добросердечием, несколько удивительным для человека с такой угрожающей внешностью. У меня лично происходила эдакая разбалансировка видимого и ощущаемого: смотришь на Стэнфорда — и становится страшно, а начинает говорить — и хочется улыбаться. Хотя, конечно, это лишь поверхностные наблюдения. Я прекрасно понимала, что где — то за всем этим необычным фасадом прячется еще один Стэнли Стэнфорд, который однозначно умеет быть очень жестким, резким и опасным. И я не думаю, что кто-нибудь из нас горел желанием с ним познакомиться. Я — так уж точно. А если говорить откровенно, то я жалела лишь о том, что поддавшись глупому порыву, полезла в «Zооm» к Стэнфорду с поцелуем. Это все невероятно запутывало. Мне совершенно не нужны были проблемы на работе, а они обязательно появятся, если босс узнает, что я и Шо — одна и та же девица.

Ведь решила же для себя никогда больше не путать работу с личными отношениями — и сама же свой постулат нарушила. Так что обвинять сейчас в чем-то Стэнфорда у меня не было права, была только возможность выкрутиться и выйти из сложившейся ситуации с достоинством. Что я и делала, пытаясь изо всех сил держать лицо.

Стэнфорд объяснил нам, что на изучение всего оборудования у нас уйдет неделя, вторую он собирался посвятить практическим занятиям, а вот дальше должны будут начаться рабочие будни, которых все мы ждали с нетерпением. Все же отобранные в команду офицеры не один год служили в СМК и успели побывать в различных переделках. Сидеть на стрэйнджере клушами и изучать теорию нам было скучно. Хотя первые дни такая расслабуха всем даже нравилась: ни тебе срочных вызовов, ни ночного патрулирования, ни нудной писанины и отчетов, да и от разбора полетов с воплями Мэйсона можно было отдохнуть. Стэнфорд разборок не устраивал. Действовал сразу по месту, как и обещал. Увесистый подзатыльник прилетел почти каждому. Полу, например, за то, что не проверил уровень кислорода в скафандре перед тем, как собрался открывать шлюз; Тому — за перепутанную комбинацию цифр на базе телепортера; Ферги досталось за незакрытую дверь на пиккере; ну а мне — за то, что обожгла руку лазерным коннектором. Правда, подзатыльников мне Стэнфорд, в отличие от парней, не давал. Сказал только, что у меня глаза на жопе и руки оттуда же растут, а потом потащил в медотсек.

И делов-то было — полоска ожога, а он панику поднял, словно я полруки себе отрезала.

Усадив меня на койку медкапсулы, он схватил регенератор и, присев передо мной на корточки, приставил излучатель устройства к моей ладони.

— Ты цвет индикатора перед тем, как переставлять кластеры, видела? — прорычал он, включая импульсы.

— Видела, — пробубнила я, глядя в его мечущие злые молнии глаза.

— И какой был цвет? — с нескрываемым сарказмом уточнил он.

— Зеленый.