Король-ворон - Мэгги Стивотер (2016)

Он выбрался из своей «БМВ», цыкнул на Чейнсо, чтобы она перестала клевать шов на обивке пассажирского сиденья, и просканировал взглядом площадку перед церковью, ища трехцветную «хондайоту». Она стояла на месте; двигатель был выключен, но фары еще горели. Адам присел на асфальте перед ней, немигающим взглядом уставившись прямо в источник света. Его растопыренные пальцы и ступни упирались в асфальт так, словно он приготовился бежать дистанцию и ждал сигнального выстрела. Перед ним были разложены три карты таро. Адам заранее вытащил из машины один из ковриков, чтобы можно было присесть на землю, не запачкав форменные брюки. Если объединить эти две вещи – непостижимость и практичность – то тогда наверняка приблизишься к пониманию сущности Адама Пэрриша.

– Пэрриш, – позвал Ронан. Адам не отреагировал. Его зрачки были нацелены в другой мир, будто крохотные камеры. – Пэрриш.

Одна рука Адама протянулась по направлению к ноге Ронана. Пальцы слегка шевельнулись в жесте, говорившем «не мешай мне» при абсолютной скудости движения.

Ронан скрестил руки на груди и стал ждать, рассматривая Адама. Его высокие скулы, его светлые брови, его прекрасные руки, залитые яростным светом фар. Он особенно хорошо запомнил форму рук Адама: его по-мальчишески неловко выпиравший большой палец; проступавшие под кожей дороги вен; крупные костяшки, подчеркивавшие длину пальцев. В своих мечтах Ронан прижимал эти пальцы к своим губам.

Его чувства к Адаму были подобны нефтяному разливу; он позволил им разлиться от края и до края, и теперь в этом океане не было ни одного проклятого места, которое не вспыхнуло бы огнем, урони он туда зажженную спичку.

Чейнсо, с любопытством раскрыв клюв, порхнула к разложенным на земле картам таро и нахохлилась, когда Ронан молча погрозил ей пальцем. Линч наклонился, чтобы рассмотреть карты. На одной – что-то в пламени, на другой – что-то с мечом. И Дьявол. Одно это слово вызвало в его памяти тысячу образов. Покрасневшая кожа, солнечные очки в белой оправе, перепуганные глаза его брата Мэтью в багажнике автомобиля. Ужас и стыд одновременно, достаточно сильные, чтобы захотелось проблеваться. Ронан с тревогой вспомнил свои недавние кошмары.

Пальцы Адама напряглись, а затем он сел на землю. Моргнул, и еще раз моргнул, слегка касаясь уголка глаза кончиком безымянного пальца. Этого, похоже, было недостаточно, поэтому он потер глаза обеими руками, пока они не начали слезиться. Наконец, он поднял голову, чтобы посмотреть на Ронана.

– Фары? Жестко, Пэрриш.

Ронан протянул руку; Адам принял ее. Ронан рывком поднял его на ноги, думая только о своей ладони, прижатой к его ладони, большой палец к большому пальцу, ощущении его запястья под пальцами – а затем Адам оказался лицом к лицу с ним, и Ронан отпустил его руку.

Океан пылал.

– Что за фигня у тебя с глазами? – спросил он Адама. Зрачки Пэрриша все еще были сужены.

– Я не сразу возвращаюсь, требуется какое-то время.

– Вот стремный ублюдок. А причем тут Дьявол?

Адам уставился на темные витражи церкви. Частично он все еще пребывал в царстве, увиденном им в свете фар.

– Я не могу понять, что он пытается мне сказать. Он словно держит меня на расстоянии вытянутой руки. Мне надо найти способ погрузиться глубже, но кто-то должен наблюдать за мной на случай, если я уйду слишком далеко от своего тела.

Естественно, в данном случае этот кто-то – Ронан.

– Что ты пытаешься выяснить?

Адам описал происшествие с глазом и рукой тем же ровным тоном, которым обычно отвечал в классе. Он позволил Ронану наклониться к нему ближе, чтобы тот сравнил оба его глаза – так близко, что Ронан ощутил его дыхание на своей щеке – а также дал ему рассмотреть свою ладонь. В последнем не было острой необходимости, и оба это знали, но Адам внимательно следил за Ронаном, пока тот легко проводил пальцами вдоль линий на ладони.