Темный огонь - Кристофер Сэнсом (2006)

– У Майкла, у кого же еще. Когда мы поженились, отец, который только и мечтал, как бы сбыть меня с рук, дал за мной хорошее приданое. А Майкл быстро спустил все деньги и оставил меня ни с чем. Он не удосужился даже привезти из монастырей приличную мебель, притащил только эти уродливые старые гобелены. Вы уже видели шлюху, к которой он таскался? – неожиданно спросила вдова.

– Пока нет. Но я хотел бы кое о чем узнать у вас, сударыня. Я полагаю, во время своих последних опытов Сепултус обращался за помощью к какому-нибудь литейщику.

Испуганное выражение, мелькнувшее на лице вдовы, доказывало, что я попал в точку.

– Я уже говорила, что его идиотские опыты не вызывали у меня ни малейшего интереса, – сердито возвысив голос, заявила она. – Я лишь опасалась, что он взорвет дом. К чему все эти бесконечные расспросы? Не лучше ли вам оставить бедную вдову в покое?

– Вы что-то скрываете, сударыня, – угрожающим тоном произнес я. – И я должен выяснить, что именно.

Но слова мои, казалось, не достигли ее слуха. Вдова Гриствуд напряженно прислушивалась к каким-то звукам, доносившимся из сада.

– Это опять он, – дрожащим голосом прошептала она.

Я повернулся и увидел, что садовая калитка открыта и там стоит какой-то человек. С ужасом я стал вглядываться в его лицо, ожидая увидеть следы оспы, но это оказался коренастый, темноволосый молодой парень, ничуть не походивший на нашего недавнего преследователя. Заметив, что мы на него смотрим, он бросился наутек. Я кинулся вслед, но потом остановился. Даже если бы мне удалось догнать его, что с того? Несомненно, он намного сильнее и с легкостью справился бы со мной. Я вернулся к вдове Гриствуд. Сидя за столом, она плакала так, что все ее тело сотрясалось. Я дал ей время успокоиться, а потом осведомился довольно суровым тоном:

– Вы знаете этого человека, сударыня? Она подняла залитое слезами лицо.

– Нет! Нет! Я понятия не имею, кто это такой. Почему вы все время пытаетесь уличить меня во лжи? Просто вчера я заметила, что этот парень наблюдает за домом. Он проторчал на улице весь день, не сводя с дома глаз, и я едва с ума не сошла от страха. Наверняка он один из тех, кто убил Майкла, так ведь?

– Это мне не известно, сударыня. Но вы должны были сказать охраннику, что какой-то человек наблюдает за домом.

– Все эти наказания посланы за мой великий грех, – прошептала она, пропустив мои слова мимо ушей. – Господь лишил меня своих милостей.

– О каком грехе вы говорите? – резко спросил я. Вдова глубоко вздохнула и посмотрела мне прямо в глаза.

– В молодости, мастер Шардлейк, я была очень миловидной девушкой, – произнесла она. – Но под привлекательным обличьем таились самые грязные похоти. Когда мне было пятнадцать, я стала таскаться к одному подмастерью.

Я уже забыл, какой у этой особы грубый язык, и теперь невольно поморщился.

– И нагуляла ребенка, – продолжала она.

– Вот как.

– Мне пришлось отдать его в приют и вынести строгое покаяние. Священник заставил меня признаться в своем грехе в церкви, перед всей паствой. Воскресенье за воскресеньем я должна была во всеуслышанье твердить, что раскаиваюсь в своем разврате. И старая, и новая религия одинаково суровы к тем, кто не смог устоять перед искушениями плоти, – вздохнула она.

– Я вам очень сочувствую.