Маяк - Филлис Джеймс (2008)

Наконец-то они собираются обсуждать ход расследования как коллеги. Наступила пауза. Минуту спустя Бентон сказал:

— Я думаю, если бы она решила кого-то убить, она была бы совершенно безжалостна. И не думаю, что потом очень мучилась бы сознанием вины. Но где мотив убийства?

— Как говорит Миранда Оливер, ее отец решил во что бы то ни стало выдворить Эмили Холкум из этого коттеджа.

— Нет никаких причин думать, что это ему удалось бы. Она же — Холкум, попечители фонда будут всегда на ее стороне. И ей ведь вроде бы восемьдесят? Возможно, она способна сравнительно легко одолеть лестницу в башне маяка — она показалась мне очень крепкой для своего возраста, но я не могу представить себе, что ей хватило сил перебросить труп Оливера через поручни или втащить его наверх с предыдущего этажа. Я прихожу к выводу, что именно там он и умер. Кто бы ни заманил его на маяк, вряд ли планировал убить его на площадке, идущей вокруг фонаря. Слишком велик риск, что их там увидят.

— Да нет, вряд ли, на морской-то стороне! — возразила Кейт. — И это было бы легче, чем тащить мертвый груз по последнему пролету на верхнюю площадку. Она могла предложить ему побеседовать на свежем воздухе. И он ведь был не такого уж крупного телосложения. Думаю, она могла перевалить его через поручни. Впрочем, тогда ей надо было бы его поднять. А это не так легко.

— Как вы полагаете, Рафтвуд мог бы совершить убийство ради нее? — спросил Бентон-Смит. — Или помочь ей в этом?

— Откуда мне знать, сержант? Не так уж много смысла рассуждать о мотиве или о сговоре, прежде чем мы не проверим все алиби, если они действительно алиби, и не узнаем, кто по-настоящему чист. Главное, что нам нужно, это факты. Если предположить, что он воспользовался велосипедом, каковы шансы, что его могли заметить?

— Шансов не так уж много, мэм, особенно в этом узком проходе. Он укрыт склоном и изгородью, так что если Рафтвуд держал голову низко над рулем, его не было бы видно. А та дырка в покрышке могла быть прорезана ножом. Взгляните на дорожку, жесткая трава, песчаная почва, гладкая галька, кроме каких-нибудь двух-трех камушков. Или же он мог поехать вдоль нижней скалы. На том пути он с полной гарантией мог проколоть шину. Острый кремень прорезал бы ее точно так же, как нож. Но я сказал бы, что разрез сделан специально, не так важно чем.

— Но это не обязательно указывает на вину. Он мог сделать разрез, потому что ему пришло в голову устранить всякие подозрения на его счет, в надежде что тогда мы оставим их обоих в покое.

— Тогда почему бы не сделать это более убедительно? — возразил Бентон-Смит.

— Времени не было. Эта идея могла прийти ему в голову незадолго до нашего к ним прихода. В сарайчике были инструменты и пара больших ножниц. Любой острый предмет подошел бы.

— Но, мэм, если и убийство, и алиби были преднамеренными, разве он не мог испортить велосипед гораздо раньше?

— Вот тут вы правы, сержант.

Остаток пути до Кум-Хауса они шли молча, но Кейт чувствовала, что молчание было дружелюбным, что одна из секций ограды была осторожно приотворена.

11