Ад & Рай - Георгий Зотов (2011)

– С определением «хвостатый» – это к головастику, – отрезал Шеф. – В целом я не одобряю такой календарь. Если собралась креативить – сначала поделись со мной мыслями. Зло любит предсказуемость, а не сюрпризы. Ты только представь, что начнётся в Хеллнете. Сразу появятся коллажи, где меня поздравляют монахи с крестами, рыцари с мечами, а то и, страшно сказать, ангелы. В жопу такой креатив, милочка. Приказываю сжечь.

Маркетолог уныло кивнула. «Мерседес S666» приближался к пункту назначения – Кварталу Пиара и Рекламы. У самого входа лимузин Шефа остановила охрана – местность охранялась спецназом Преисподней посильнее Квартала Серийных Убийц. Рыженькая протянула в окошко удостоверение: офицер в чёрной форме вытянулся, щёлкнул каблуками.

– Вам нужно сопровождение, миледи? – Он говорил с британским акцентом.

– Нет, – обворожительно улыбнулась рыженькая. – Я в лучших руках… эээээ. копытах. Я знаю, как обращаться с пиарщиками. Это дикие, необузданные существа, готовые порвать любого… но за деньги способны есть с руки.

– Пожалуйста, не протягивайте руку за перегородку, – предупредил англичанин. – И лучше бы их не кормить. В период пиар-кампаний они бывают опасны и раздражительны. Может, всётаки возьмете электрошокер?

– Благодарю, сэр, – моргнула рыженькая. – Он вряд ли понадобится.

Охранник пропустил «медседес S666»: объехав КПП, тот скрылся за углом. Шеф вышел из машины, переодетый пиарщиком, – несвежая рубашка, джинсы, тонкие золотые очки и шёлковая шляпа для маскировки рогов.

– Босс, – выглянула рыженькая в окно «мерседеса». – Почему бы вам не сделать так, чтобы рога исчезли? Ведь в шляпе так утомительно…

– Девочка, – снисходительно ответил Шеф. – Стиль не пропьёшь.

…Квартал Пиара и Рекламы был спроектирован в форме огромного зверинца. Часть пиарщиков содержалась в открытых вольерах, часть в клетках, часть – в особом бассейне. Все дорожки зоопарка, как на площади Пикадилли в Лондоне, сводились в единый круг. В центре возвышалось бетонное здание, вроде унылой постройки Третьего рейха. Ухудшение, антиевроремонт и перелицовку графского замка паутиной закончили недавно – графом квартала, согласно новому витку наказания, являлся доктор Йозеф Геббельс. Двигаясь по шаткому бамбуковому мостику, Шеф миновал рвы, где, захлёбываясь, бултыхались в розовой жиже рекламисты йогуртов, жалобно скуля: «Мммм, Банон!» В вольерах у луж воды, подобно крокодилам, возлежали популяристы зубной пасты – в белых халатах, пришитых к телу суровой ниткой. Следующий ров был доверху завален использованными прокладками различных фирм, и даже жестокое сердце Шефа тронули стоны барахтающихся там несчастных.

«Как-то по-райски мы их мучаем, – подумал он. – Вроде как первых сторонников Голоса римляне львам бросали. Но это было милосерднее».

Возле вольера с пиарщиками Ельцина (именно их было не рекомендовано кормить), прислонившись к ограде, стоял сам доктор Геббельс – в сером плаще со свастикой и зонтиком в руке. В Аду часто шел противный, моросящий дождь (просачивались подземные воды), и осенняя погода усиливала у грешников депрессию. Геббельс менял место пребывания в Преисподней уже в третий раз. Сначала рейхсминистр на пару с Гитлером пёк мацу для евреев, потом (как соблазнитель многих актрис и певиц) жил в Квартале Сексуальных Мучеников. На язык он был невоздержан, характером обладал вспыльчивым: именно министр пропаганды Германии провалил в Аду сеть торговцев кокаином, расхваливая «снежок» картеля Эскобара.

Шефа Геббельс не заметил.

Йозеф разговаривал по телефону, зажав одно ухо рукой, и оглушительно кричал в трубку – сеть «Хеллафон» в Аду была отвратной. Как и всё остальное.