В твоем доме кто-то есть - Стефани Перкинс (2017)

Сердце Кэти подпрыгнуло, и она развернулась на стуле. Рядом с ней гудел холодильник и журчала вода в посудомойке. Двойняшки мирно посапывали в своих постелях. В подвале снова было тихо. Она взяла телефон, напрягла слух, но через минуту положила трубку на место.

Это просто дом.

Она попыталась снова сосредоточиться на эссе, пять раз прочитала свое последнее предложение, но не могла избавиться от странного чувства. Кэти уставилась на дверь подвала.

Еще один скрип.

Она подпрыгнула. Деревянные ножки стула заскрежетали по полу. Ее пульс бешено бился, она схватила телефон и набрала 911.

Набор номера, читалась надпись на дисплее. Набор номера. Набор номера.

Тяжелые шаги послышались на ступеньках. В ужасе Кэти бросилась к двери, чтобы закрыть ее на щеколду. В тот же момент кто-то с другой стороны со всей силы навалился на дверь, чтобы открыть ее.

Они боролись. Дверь открывалась, закрывалась, открывалась. Рука и плечо просунулись в щель, и к ее телу потянулся нож.

Кэти из последних сил надавила на дверь. Последовал еще один мощный удар, Кэти упала, телефон выпал из ее руки и прокатился по полу – в кухню вломился Дэвид Тарстон Уэйр.

На нем были джинсы и спортивный свитер с эмблемой Lion pride. На одежде виднелись следы бирюзовой краски – этим цветом мать хотела покрасить кухонные стулья прошлой весной. Именно эту банку Кэти поставила на подоконник вечером.

Дэвид бросился на нее. Она побежала к столешнице и потянулась к самому большому ножу, когда он ударил ее в плечо. Он выдернул нож, и Кэти ударила его ногой. Дэвид толкнул ее в сторону шкафчиков. Они были примерно одного роста, около метра шестидесяти, и весели одинаково. Но у него было оружие.

Кэти ударила его коленом в пах, но Дэвид успел вонзить нож в верхнюю правую часть ее живота: оба согнулись пополам. Нож глубже вошел в печень Кэти.

Она упала, испуганная и странно тихая.

Дэвид смотрел на нее.

– Почему ты не кричишь? – с любопытством спросил он своим безразличным голосом.

Потому что я не хочу разбудить брата и сестру.

Она ничего не ответила, и Дэвид прикончил ее. У него не было времени ждать.

Он проверил ее телефон, который все еще пытался связаться с полицией. Дэвид оборвал звонок. Копы уже знали, что он рядом. Он был зол. Ему не нравилось спешить. Он вспорол грудную клетку Кэти, нажимая на нож и быстро ломая ребра, и вырвал сердце. Затем положил его на глянцевые брошюры, лежавшие на столе.

Ведь Кэти всем сердцем стремилась попасть в колледж.

Его убийства были ироничными. Никто, кажется, этого не замечал.

За кухонным окном замигали красные и синие огни, через улицу отсюда. Дэвид снял спортивный свитер, который стал идеальным прикрытием: почти все на улице сегодня были одеты в школьные цвета, бросил его и побежал.

Свитер упал на тело Кэти, распластанное на полу.

Глава двадцать четвертая

Испуганные Макани и Олли так и стояли в проходе между рядами, пока офицер Бев не вывела их на улицу. Крис попытался погнаться за Дэвидом, но тот уже исчез.

Макани и Олли давали показания. Снова. Уже было поздно, когда они вернулись в дом Ларссонов, и теперь, сидя за кухонным столом, пытались выйти из состояния шока и стереть ужасный образ тела Калеба из памяти. Крис разговаривал по телефону в соседней комнате.

Олли невидящим взглядом смотрел на плиту.

– Может, нужно было погнаться за ним, – сказал он. – Вдруг мы бы его поймали.

Макани сидела с ногами на стуле, обхватив колени здоровой рукой и опустив голову.

– Он убил Калеба, – сказал он. – Не Закари.

Его слова повисли в воздухе между ними. В полях летали и жужжали ночные насекомые. Китайские колокольчики на крыльце позвякивали.

– Не думаю, что это связано с издевательствами.

Она покачала головой, не соглашаясь с Олли.

– Тогда с чем, черт возьми, это связано?