Убить Ангела - Коломба Каселли (2019)

Верила ли она ему? На девяносто процентов. Даже на девяносто девять. Будь он закоренелым преступником или сотрудником спецслужб, он продолжал бы лгать в надежде, что его спасут или хотя бы отомстят за его смерть. Но Пеннелли был слабаком и сказал бы правду, чтобы прекратить пытки.

Гильтине повернулась к женщине. В ее работе сопутствующий ущерб был неизбежен, а иногда и необходим. Однако если остальные жертвы были предвиденными и обоснованными, то Пеннелли и его сожительнице предстояло пострадать в результате ее собственной беспечности. Поднялся ветер, и вместе с журчанием воды с улицы донеслись голоса.

«Не сейчас», – взмолилась Гильтине, но мертвецов разгневал ее промах, ее ошибка. Голоса становились все настойчивее. Она заткнула уши, включила телевизор и вырвала антенну. Трансляция сигнала прекратилась, и по экрану побежали жужжащие серые помехи. Она увеличила громкость до максимума.

«Белый шум электричества.

Чистота.

Пустота».

Резкий гул привел в чувство Пеннелли. Открыла глаза и Дарья. Ее лицо было измазано потеками туши и крови. Попытавшись избавиться от кляпа, она упала на пол и разбила нос, а потом только молилась, чтобы все побыстрее закончилось. Придушенный визг ее мужчины продолжал доноситься до нее вместе с отвратительной вонью сосисок на гриле. Когда чудовище в пластиковой маске делало с ним что-то ужасное, стоны становились короче и пронзительнее, а потом сменялись шумным пыхтением. Когда чудовище сняло с него кляп, раздались отчаянные мольбы – Роберто умолял, сулил, всеми способами пытался убедить мумию «ради всего святого перестать». Даже с закрытыми глазами Дарья точно знала, что происходит рядом. Она предпочла бы, чтобы чудовище заткнуло ей не только рот, но и уши, и даже попыталась об этом попросить, но изо рта вырвалось лишь мычание.

Теперь и она, и Пеннелли наблюдали за Гильтине, которая стояла на цыпочках, в экстазе раскинув руки. Казалось, женщина вот-вот забьется в эпилептическом припадке. Затем она упала на колени и закрыла уши своими кошмарными забинтованными руками.

Дарья поняла, что ей выпал единственный шанс на спасение. Откатившись по ковру к коридору, она поползла вперед. Если добраться до входной двери и каким-то образом ее открыть, возможно, ее увидит какой-нибудь прохожий. Лучше броситься в канал, чем снова попасть в лапы чудовища. Но не успела она проделать и половины пути, как рука Гильтине схватила ее за щиколотку и потащила назад. Дарья попыталась сопротивляться, упираясь в пол локтями, коленями и подбородком, но только сломала себе резец.

Не обращая внимания на ее жалкие попытки вырваться, Гильтине затащила ее в гостиную, приподняла и почти нежно заключила в объятия, а потом поднесла к ее шее рыбный нож и перерезала ей горло.

Пеннелли увидел лезвие, углубляющееся Дарье под подбородок, раскрывающуюся, подобно второму рту, рану. Он увидел то, чего не ожидает увидеть никто, – внутренности женщины, с которой он спал, трахался, ел и ругался. Ее перерезанную трахею, из которой вырвалось нечто вроде отрыжки, мускулы, позвонки, корень языка. А потом ковер залила кровь. Связанные скотчем ноги Дарьи колотились, как хвост русалки. Она билась все слабее, и наконец Гильтине выпустила тело и склонилась над мужчиной. Пеннелли смотрел на нее безумным взглядом, в котором смешались гнев, ужас и страдание. Будь он способен выразить свое чувство, оно бы выжгло весь мир.

Но такой возможности ему не представилось.

5