Убить Ангела - Коломба Каселли (2019)

На этом участке Лунготевере находилась новенькая дорожка для велосипедистов, которой пользовались и бегуны, и Коломба, разогреваясь, медленной трусцой двинулась за потоком в направлении центра. Дорожка почти сразу же закончилась, сменившись растрескавшимся бетоном. Коломбе показалось, что она передвигается по городу, опустошенному ядерной войной. Слева стояли на якоре старые, разбитые, заваленные мусором лодки, а справа регулярно мелькали узкие огороженные проходы с надписью «Вход воспрещен». Они вели к клубам гребного спорта, попасть в которые можно было с верхней улицы, однако почти все клубы были заброшены и постепенно приходили в упадок. Бетонные стены покрывали граффити и матерщина.

Коломба разогрелась, разогналась до своей обычной скорости и с наслаждением ощутила, как расслабляются мышцы и становится размеренным пульс. Понемногу образ запертого в клинике Данте, навеянный черно-белыми готическими хоррорами, побледнел и исчез из ее сознания.

Однако ненадолго. На чем бы она ни остановила взгляд, в памяти всплывали самые болезненные эпизоды прошлого. Наступив на валяющийся на дороге старый башмак, она вспомнила, как Данте разбил своим ботинком окно больницы, где она лежала, и спас ей жизнь; грязная вилка напомнила, как часто Данте угощал ее ужином в гостинице «Имперо», с которой теперь не мог расплатиться; груда песка перед стройкой, которая должна была закончиться три года назад, вызвала воспоминание о том, как она нашла Данте в полузасыпанном песком трейлере и они, раненые и изнемогающие от боли, обнялись, ведь им удалось пережить человека, который хотел их убить.

Коломба побежала еще быстрее. Она снова поднялась на улицу по изгаженному подземному переходу, обогнула двух чаек, дерущихся за дохлую крысу, и двинулась в обратном направлении. Добравшись до моста Риссорджименто, она снова спустилась на набережную и начала новый круг – велосипедная дорожка, бетон, подземный переход, – но вспышки памяти становились все более путаными и молниеносными. Данте прыгает по ее гостиной. Залитое кровью лицо Данте перед разбитой витриной магазина, где жил Юссеф. Голос Данте, говорящий об ангелах и серийных убийцах.

Коломба еще быстрее рванулась вперед и повторила маршрут с самого начала, перепрыгивая через неровные ступени превратившейся в общественный туалет лестницы. В боку закололо, заныла сломанная когда-то челюсть. Легкие словно пытались втянуть весь космический вакуум, сердце глухо колотилось, ноги налились свинцом. Ей пришлось остановиться, согнувшись пополам и отдуваясь, как старуха. Тогда-то ее и посетило сатори. Она вдруг поняла, что стояло за ее гневом и отрицанием…

Она боялась. Боялась того, что может случиться. Потому что, когда они с Данте были вместе, что-то обязательно происходило. Почти всегда – страшные несчастья. И она сомневалась, что переживет встречу еще с одним чудовищем.

Коломба вернулась в зал, протерла подошвы кроссовок и немного побоксировала с грушей, игнорируя женщину за тренажером для вертикальной тяги, которая разглагольствовала о депортации иммигрантов и смертной казни. Когда она пришла домой, мышцы приятно побаливали. На сердце полегчало – трудное и тягостное решение было наконец-то принято.

Но не успела она переступить порог, как ее настроение испортилось. Данте сидел на диване в гостиной и курил мятую, вонючую самокрутку.

– С ума сошел? – закричала Коломба, захлопнув дверь. – Куришь косяк у меня дома?

– Боже, какая трагедия, – затягиваясь, сказал Данте. Он держал косяк в сложенной ковшом здоровой руке и втягивал дым с ладони. На памяти Коломбы так поступали только прожженные старые нарколыги.

Она вырвала у него самокрутку и затушила в пепельнице.

– Где ты купил наркотик?

Данте усмехнулся:

– Наркотик? Это конопля, мамуля. И я ее не покупал. Она принадлежала Мусте.

– Ребята сказали, что ты выкинул ее в окно.

– Пакетик я и правда выкинул.

Коломба протянула руку:

– Дай сюда.