Город Ночи - Дин Кунц, Эд Горман (2007)

— Учитывая, что они пропитались запахом твоих сладких ручек, подозреваю, я получил бы удовольствие.

Она бросила розы на землю.

— Раз так, я хочу попросить тебя еще об одной услуге. Одолжи нам деньги на покупку оружия.

Обри рассмеялся.

— С чего мне это делать?

— Потому что однажды мы спасли тебе жизнь. И у меня нет нескольких тысяч долларов, запрятанных в чулке.

— Дорогая, ты же знаешь, щедростью я не славлюсь.

— А вот Лулана пытается убедить тебя, что щедрость — не порок.

Он нахмурился.

— Я же становлюсь соучастником.

— Нет, если ссуда дается под честное слово. Никаких расписок.

— Я не про законную сторону. Про моральную.

Майкл подумал, что его подвел слух. Не мог Пику говорить про мораль.

— Связать продавца и покупателя — это ничего не означает. Потому что я не получаю комиссионных, — продолжил Обри. — Но если я профинансирую сделку, даже не получая процентов…

Последнее удивило Карсон.

— Не получая процентов?

— Похоже, в этом случае ответственность в какой-то степени ложится и на меня. — На лице под широкополой шляпой отразилась тревога. — Этот Иисус такой строгий.

— Строгий?

— Если половина того, что говорит Лулана, — правда…

— Половина — правда?

— …тогда приходится задумываться о последствиях.

— Обри, — в голосе Карсон слышалось недоумение, — ты уж не обижайся, но с учетом того, как прожита твоя жизнь, мне представляется, ты не должен бояться строгостей Иисуса из-за того, что одолжишь нам деньги.

— Может, и нет. Но я стараюсь стать другим человеком.

— Стараешься?

Обри снял шляпу, вытер носовым платком потный лоб.

— Они все знают, кем я был, но Лулана, Евангелина, Моисей… они относятся ко мне с уважением.

— И не потому, что боятся, как бы ты не приказал переломать им ноги.

— Именно так. Это удивительно. Они все хорошо относились ко мне безо всякой на то причины, и через какое-то время мне тоже захотелось ответить им добром на добро.

— Какое коварство! — воскликнул Майкл.

— Да, — согласился Обри. — Действительно. Ты позволяешь таким вот людям войти в твою жизнь, особенно если они умеют печь вкусные пироги, а потом ты не успеваешь и оглянуться, как раздаешь деньги на благотворительность.

— Ты этого не делал, — не поверила Карсон.

— В этом году отдал уже шестьдесят тысяч, — Обри застенчиво улыбнулся.

— Не может быть.

— Сиротский приют отчаянно нуждался в ремонте, поэтому кто-то должен был проявить инициативу и оплатить расходы.

— Обри Пику помогает приюту, — Майкл покачал головой.

— Я буду очень вам признателен, если вы никому об этом не скажете. Мне же нужно поддерживать репутацию. А не то мои прежние дружки подумают, что я впал в старческий маразм.

— Твой секрет умрет с нами, — пообещала Карсон.

Обри просиял.

— Послушайте, вот что я вам скажу. Я дам вам деньги, и это будет не ссуда. Вы используете их, как захотите, а потом, когда они снова у вас появятся, вернете не мне, а пожертвуете какой-нибудь благотворительной организации.

— Ты думаешь, что обманешь этим Иисуса? — спросил Майкл.

— Возможно. — Выглядел Обри довольным собой. — Получится так, будто я отдал деньги школе для глухих, а директор снял навар и использовал снятое, чтобы оплатить услуги двух шлюх.

— Ты это понимаешь? — спросил Майкл Карсон.

— Для меня это слишком глубоко.

— Речь о том, что деньги, украденные у школы и потраченные на шлюх, — не моя вина. Я давал деньги глухим детям.

— Ты хочешь, чтобы полученные деньги мы не возвращали тебе, а отдали школе для глухих? — переспросила Карсон.

— Это будет здорово. И помните, именно вы в ответе за то, что будете с ними делать после того, как возьмете их у меня, и до передачи школе.

— Ты стал настоящим богословом, — отметил Майкл.

Глава 18