Как до Жирафа… - Маргарита Ардо (2019)

Я не удостоила её ответом и пошла к лестнице в поднебесье. Правда, с каждой ступенькой наверх затея мне казалась всё «плоше и плоше». От волнения забыв постучаться, я дёрнула директорскую дверь за ручку и застыла на пороге. Царевич сидел на стуле посетителя возле стены в одном ботинке и стягивал с себя носок. Второй ботинок валялся рядом.

– Стучать надо! – рявкнул он, поднял голову и сказал уже нормальным тоном: – А-а, это вы! Я ноги промочил. Чёртовы лужи! Чёртов Ростов! В Лондоне всё время дожди, а луж нет как нет.

– Зато в них небо отражается, – сказала я тихо.

– В чём? – удивился царевич.

– В лужах, – ответила я. – Оно весной особенно высокое, прозрачное, голубое. И солнышко.

Андрей Викторович изумлённо воззрился на меня.

– Но в ботинках этого не видно.

– А я под ноги и не смотрю, – зачем-то сказала я. – Вы вечером ноги с горчицей попарьте обязательно. Чтобы не простудиться.

– Думаете? Ладно, намажу себя, как холодец, – кивнул царевич.

Но тут же увидел в моих руках зелёный пакет, и ехидство сверкнуло в его глазах так же, как у нашего школьного бандита Ерохина, который вечно обзывал меня Кутей и прятал мой рюкзак. Царевич одарил меня улыбочкой, за которую хотелось убить:

– О, вы решили переиграть по второму кругу? Спасибо, но я не ношу такое бельё.

Какой же он гад! Я вспыхнула и поставила пакет на стул рядом с ним.

– Это и не вам. Это Маше.

Царевич вытянул наружу кудрявого черногривого коника, дурацкая насмешка стёрлась с губ.

– Спасибо, – сказал он, наконец, без шуточек.

Его взгляд стал нормальным, человеческим и глубоким, как небо, отражающееся в лужах. Ну и пусть отражается, мне незачем…

Я направилась к двери, буркнув:

– Пожалуйста. И горчицу сыпьте в горячую воду порошком.

Я уже переступила порог, когда он сказал:

– Маруся спрашивала о вас сегодня… Про волшебную кудрявую Катю.

Я не стала оборачиваться, просто кивнула и пошла работать. Но на душе вдруг посветлело. Приятно, когда о тебе помнят! Особенно ангелочки!

Глава 9

Говорят, дети повторяют своих родителей во всём. Мне с детства чертовски хотелось доказать, что это не так! Ну, не такой я дурак, как мой папа! Не женюсь я по залёту, а потом не брошу своего ребёнка.

Ага… Облом с первым пунктом не заставил себя ждать: я встрял по полной, едва вернулся в Россию. А так всё мило начиналось: самолёт, красавица, улыбки, секс. Шикарный, скажу я вам, секс! Потом вечеринки, секс. Клубы, секс. Сумасбродства, секс. Бали, секс. И здравствуйте, приплыли: две полоски, свадьба, быт и затянувшийся на годы ПМС.

Жаль, когда втыкаешься взглядом в грудь, ноги и красивое лицо, не сразу учитываешь, что за парадным фасадом может находиться мозг Чебурашки. Кстати, очень рассчетливого Чебурашки, который не просто ищет друзей в апельсинах…

Что касается второго пункта – неа, не выйдет! Тут уж я отца не повторю ни за что! Не то, чтобы отец меня бросил, но родители развелись, когда мне было семь, и папа не особо баловал вниманием – у него был бизнес и пахота по тридцать часов в сутки. А мне доставалось счастливое воскресенье эдак раз-два в месяц.

Но когда мне стукнуло четырнадцать, отец вдруг понял, что ещё пока небольшую, но империю придётся кому-то передавать. И он с воодушевлением взялся за моё воспитание, решив вздрючить наследника так, чтоб аж дурно стало от репетиторов, курсов и прочей хрени. Мама этому особо не сопротивлялась, тем более что снова вышла замуж, и у неё всё по-своему завертелось. Потом папа тоже женился. Меня отправили в Лондон, мама уехала жить в Сочи со своим джигитом, а молодая жена отца родила ему ещё двух сыновей. Я не в претензии, были бы все довольны.