Перед падением - Ной Хоули (2017)

Элеонора разворачивается и возвращается в холл.

— Кто это у нас? — спрашивает только что вошедший в дом Дуг.

Не обратив на него внимания, Элеонора поднимается по лестнице, шагая через две ступеньки. Мальчик действительно находится в своей комнате — он играет с двумя пластиковыми динозаврами. Шагнув через порог, Элеонора переводит дух и изображает на лице улыбку.

— Ну, вот мы и вернулись, — произносит она.

Ребенок смотрит на нее и улыбается. Элеонора садится на пол рядом с ним.

— Извини, что так долго, — продолжает она. — Движение было очень плотное, и к тому же Дуг проголодался.

Мальчик указывает пальцем на свой рот.

— Ты тоже хочешь есть? — уточняет Элеонора.

Джей-Джей кивает. Элеоноре не хочется вместе с ребенком спускаться на кухню, и она уже намеревается принести какую-нибудь еду в комнату. Но затем интуиция подсказывает, что с мальчиком на руках ей будет легче в обществе непрошеного гостя.

— Ладно, пойдем.

Элеонора протягивает к Джей-Джею руки. Он обнимает ее. Элеонора выпрямляется, поднимая его с пола, и несет ребенка вниз по лестнице, а он тем временем играет с ее волосами.

— Там, на кухне, чужой мужчина, — предупреждает она малыша. — Тебе не обязательно с ним разговаривать, если не хочешь.

Билл сидит там же, где и прежде. Дуг роется в холодильнике.

— У меня есть бельгийский эль, — предлагает он, — и еще пиво, которое мои друзья делают на микропивоварне в Бруклине.

— Удивите чем-нибудь необычным, — говорит Билл и в этот момент видит Элеонору и Джей-Джея.

— Вот он! — восклицает Каннингем. — Маленький принц.

Дуг, достав из холодильника две бутылки пива, изготовленного его приятелями, подходит к столу.

— Это пльзеньское, — поясняет он, — не особенно крепкое.

— Отлично. — В голосе Каннингема звучит плохо скрытое пренебрежение. Он ставит бутылку на стол, даже не взглянув на нее, и улыбается мальчику. — Надеюсь, ты помнишь своего дядю Билла.

Элеонора поворачивается к Каннингему боком, так, чтобы мальчик был подальше от него.

— Значит, это вроде визита родственника? — интересуется она.

— А что же еще? Извините, но я не мог выбраться сюда раньше. Когда новости становятся вашей жизнью, возникает множество проблем. Но ведь кто-то должен говорить людям правду.

«Так вот чем ты занимаешься? А я полагала, что ты всего лишь сообщаешь новости», — думает Элеонора.

— Ну и какие новости по поводу этого самолета? — интересуется Дуг, прихлебывая пиво. — Мы здорово заняты ребенком и потому, понимаете, не всегда успеваем посмотреть телевизор…

— Разумеется, — откликается Билл. — Обломки самолета все еще ищут.

Элеонора изумленно качает головой. «Они что, сумасшедшие?»

— Пожалуйста, не надо. Не при Джей-Джее, — говорит она.

Дуг недовольно сжимает губы. Он не любит, когда женщины делают ему замечания, особенно в присутствии других мужчин. Элеонора понимает это. Посадив ребенка на стул, она идет к холодильнику.

— Ваша жена права, — соглашается Каннингем. — Женщины разбираются в деликатных ситуациях лучше нас. Мы обычно концентрируем внимание на фактах. Пытаемся понять, чем конкретно можем помочь, и забываем о чувствах.

Элеонора пытается отвлечь племянника от этого разговора, покормив его. Он не то чтобы капризен, но довольно разборчив в еде. К примеру, с удовольствием ест прессованный творог, а не сливочный сыр, любит сосиски, но терпеть не может салями.

Каннингем тем временем решает, что должен добиться от ребенка улыбки.

— Так ты помнишь дядю Билла, верно? — повторяет он свой вопрос. — Я видел, как тебя крестили.

Элеонора протягивает мальчику чашку с водой. Он пьет.

— И на церемонии крещения твоей сестры я тоже был, — продолжает гнуть свое Каннингем. — Она была очень красивой девочкой.