Дорога смерти - Илья Бушмин (2015)

– Ой, да брось ты. Терминатор, мля. – Рябцев закинул через плечи руку Бегина и двинулся по коридору. – Тяжелый, черт. Худой вроде. Наверное, дерьма внутри слишком много, а?

Бегин усмехнулся.

– В точку.

Не без труда Рябцев помог спуститься Бегину по ступенькам и довел его до машины. На сиденье Бегин завалился сам, держась руками за дверцу. Рябцев уселся за руль, завел двигатель.

– Куда сейчас?

– Обувные магазины уже открыты? Мне нужны ботинки, которыми нельзя будет пользоваться, как умывальником.

Рябцев знал пару палаток с обувью на местном вещевом рынке, который работал с восьми утра. По пути на рынок он наблюдал, как Бегин повертел пакет с оставшимся на память дырявым ботинком и бросил его на заднее сиденье.

– Если ты не против.

– Пожалуйста, кидай окровавленные вещи в моей машине, мне это так нравится, – хмыкнул Рябцев. И затем серьезно продолжил: – Слушай, я тебе поражаюсь, как ты смог… Ну, ногу насквозь, это же боль адская.

– На это и был расчет?

– Чего?

– Они на это и рассчитывали, – повторил Бегин. – Выкрутили или выбили лампочку на площадке. И бросили под дверь несколько «куриных лап». Пропорешь ногу – заорешь. Может быть, упадешь. Все-таки больно. В это время с площадки сверху спускается парень с пистолетом. Ты не успеваешь опомниться, как получаешь пулю в лоб.

Рябцев помрачнел.

– Б… А я думал, так, напугать решили, типа мы все про тебя знаем и все такое.

– И напугать тоже. Только не меня, а других, кто сунется туда же, куда и я.

– Это куда?

Бегин не ответил сразу, а потом они уже подъезжали к рынку. Бегин остался ждать в машине. А Рябцев побежал на территорию барахолки, лишь уточнив размер ноги. Он заверил, что торговцы – его знакомые, за которыми был должок еще со времен его оперского прошлого. Вероятно, так оно и было, потому что через десять минут он вернулся вместе с низкорослым смуглым мужичком в спортивном костюме и с барсеткой на животе, который волок баул с коробками.

– Что, прямо здесь?

– А ты предлагаешь тебя на руках по рынку таскать, блин, пока ты себе подходящий фасончик выбирать будешь? – проворчал Рябцев. – Обувь недорогая, на первое время сойдет. Все равно ты кровью там все загадишь десять раз, пока не заживет все. А уж потом хоть в бутиках себе обувку покупай. Только без меня.

Бегин подчинился. Мужик с рынка постелил газетку перпед распахнутой дверцей машины, и Бегин, сидя на пассажирском кресле, осторожно примерял ботинок за ботинком. Примерял на здоровую ногу – здравый смысл подсказывал, что правую сейчас лучше не трогать вообще.

Рябцев тем временем успел куда-то позвонить и, вернувшись к машине, поведал:

– На месте наши все еще работают. Там даже Лопатин час назад побывал, отметился. Приказал дверь менять. Там же замок всмятку почти… И прикинь, сейчас дежурный опер сидит там и ждет рабочих-установщиков. Ты у нас теперь звезда. Недели две только об этом в управлении и будут трындеть.

– Рад до безумия. А по делу узнал что-нибудь?

– Собрали гильзы. Всего в дверь он всадил 16 пуль. Две обоймы угрохал, прикидываешь? Чувак явно был на взводе.

– Говорю же, он никак не рассчитывал, что я смогу попасть внутрь и закрыться там.

– Все планы людям сорвал, гад, – хмыкнул Рябцев. – Серийные номера на гильзах спилены, если тебе интересно. Так что это банда ДТА, без сомнений. Гильзы баллистам конечно отправили. А вот пули деформированы полностью. Сам понимаешь, дверь железная… Слушай, Сань, тебе бы перебраться куда-нибудь в другое место, а? Лопатин тебе ведь номер в гостинице предлагал.

– Я не поеду в гостиницу. Не люблю людей.

– Это я заметил! – хохотнул Рябцев. – Прости, вырвалось.

– Я смотрю, как только мне ногу покалечили, у тебя сразу настроение улучшилось? – иронично подметил Бегин, натягивая на ступню очередной ботинок.

– Да нет… Это я так. Нервное.

– За меня переживаешь? Очень мило.