За пределом - Кирико Кири (2020)

Под «спрашиваешь» он имел ввиду предъявляю ли я ему претензии ли нет.

— Ничего такого, Малу, — покачал я головой. — Лишь вопрос.

— Вопрос… — он смотрел мне в глаза, прежде чем ответить. — Нет, не говорил.

— Значит, кто-то из нас проинформировал его, — сказал я.

— Крыса?

— Стукач, крыса, осведомитель, называй как хочешь, смысла не поменяешь.

— А если это я? — усмехнулся он.

— Если это ты, то всё нормально. Ты же главный и имеешь контакт с ним. Связующее звено между нами и им. Но если кто-то в обход сообщил… значит, он попросил об этом. Именно в обход тебя, чтоб знать всё внутри группы. Словно следит за нами.

— Смотрящий за нами? — усмехнулся Малу. — Мне нечего скрывать. Всё по-честному. А ты с чего вдруг решил мне маякнуть?

— Просто решил, что хочу, — ответил я без интереса.

— Окей… спасибо, конечно, но вряд ли я что-то сделаю. Не собираюсь устраивать охоту на ведьм в нашей группе, к добру не приведёт. Да и если хочет Стрела быть в курсе дел в нашей компашке, то пусть. Я чист, вы чисты, всё в норме.

— Тебя это не смущает?

— А нах? Ну пусть, окей. К тому же, я хотел войти одно время в клан, от чего он и начал присматривать за мной. Хотя от крысы надо бы по-хорошему избавиться.

«А смог бы?» — хотелось мне его спросить, но я промолчал. Глядя на Малу, мне казалось, что да, он сможет. Потому что такой, как он, может и сохранил достоинство, но привык жить по понятиям. И крыса, кем бы она ни была, для него был как плевок в лицо от человека, которому он доверился. За такой плевок он может убить.

— А сейчас не хочешь в клан, что ли? — сменил я тему разговора.

— Возникли новые планы. Планы послать всех нахуй и съебаться в закат.

— Да ты романтик, — усмехнулся я.

— А ты как думал, — усмехнулся он в ответ. — Ладно, погнал я, а ты бывай. Ещё созвонимся, но вряд ли как товарищи по делу. Всё-таки надо будет немного отпраздновать нашу победу.

— Ага, я это понял. Давай, пока.

Моя улица всегда напоминала мне, насколько можно низко пасть, если случайно ошибёшься. И сейчас, идя по ней с сумкой денег, я отчётливо это чувствовал.

Серые домики, похожие на коробки. Покрашенные в синий или зелёный. Участки, огороженные сеткой-рабицей, которая мне по пояс. Мимо проезжают машины, которые выглядят так, словно их угнали со свалки или переместили из прошлого века на улицы этого города. Потресканный асфальт, бетонный тротуар, ржавые гидранты — всё словно говорит о том, что это место едва ли не последнее пристанище перед бродяжничеством.

Пока я шёл по улице, чувствовал взгляды местных жителей, что обитали подобно призракам в этих домах. Всякие старухи, выглядывающие из-за занавесок, пьяницы, что сидели в своих маленьких дворах на пластмассовых креслах и провожали меня взглядом, всякие гопники, сверлящие мне спину, и прочие интересные люди моей улицы.

И… я чувствовал себя живым. Это было странное чувство, но… эти три месяца я чувствовал себя как в коробке, откуда нет выхода. Мой мир сузился ровно до моей «работы», школы и сестёр. Но даже так, я ничего не мог вспомнить из своей школьной жизни и о том, чем я занимался дома, разговаривал с сёстрами и так далее.

Зато я отлично помнил, куда ходил, с кем говорил, из кого что вытрясывал.

Работа — сон, работа — сон, работа — сон. Мир действительно стал для меня лишь прямой, на которой ничего больше не видно. Но сейчас…

Я вдохнул полной грудью, чувствуя себя живее, чем когда-либо.

***

Мы встретились через день.

Малу позвонил мне и просто назвал адрес, как всегда это делал до этого. Это было на китайском. Так говорили, когда имели ввиду улицу Китайская. Южнее центра города, где располагалось немало магазинов и торговых центров, где отоваривались не самые богатые слои населения, но, тем не менее, могли себе что-то позволить.