Противостояние - Мария Коваленко (2021)

Потрясенная картиной, Катя на время выпала из реальности. Даже когда за спиной послышался стук каблуков, она не обернулась.

- Ужас какой! «Баллинг»! – раздался женский вопль.

- Лена, он сгорел, - Гриша повернулся к гостье и раскрыл руки для объятий.

- Родной, как ты?

В этот раз Виноградова спохватилась. Чувствуя себя участницей какого-то безумного шоу, она повернула голову. Не показалось! По залу, словно фурия, бежала Мэрилин.

- Милый мой! - подруга будто и не заметила Катю. Она пронеслась мимо и, повиснув на шее Грега, что-то запричитала.

Непонятное чувство, похожее то ли на зависть, то ли на ревность, больно кольнуло Катю. Хотелось крикнуть: “А я?” Но гордость быстро осадила детский порыв.

Сжав губы, Виноградова быстро отвела взгляд от обнимающейся парочки, и тут же, словно нарочно, столкнулась взглядом с глазами Романа.

Он стоял возле входа. Невозмутимый, задумчивый, Воинов спокойно взирал на пепелище вокруг. Вызывающе белая на фоне испачканных копотью стен рубашка с закатанными рукавами, чистая загорелая кожа, расслабленная поза - пришелец из другой реальности. Так и хотелось сойти с ума, уткнуться в эту рубашку и завыть, как в детстве в вязаный свитер отца. За сбитые коленки было можно, за бар…

Если бы существовало мерило, с помощью которого можно было определить пределы допустимой близости, если бы существовали маячки “можно - нельзя”… Но их не придумали. Современные высокотехнологичные навигаторы могли указать путь куда угодно, связать точку А с точкой Б хоть через континент, однако были бессильны на каких-то десяти метрах между двумя людьми.

Роман не сделал ни единого шага навстречу. Это была не его беда. Ни головокружительные поцелуи, ни сон в обнимку не могли гарантировать право на поддержку. После ночи ласк и признаний это ощущалось болезненно остро. Хоть волком вой! Катя потеряла все самое дорогое в жизни, а Рома… Он просто ждал. Окончания осмотра? Поездки домой? Завтрака?

- Катерина Дмитриевна, да что же это такое? - громом прогремело над Катей, выдергивая ее из задумчивости.

От неожиданности Виноградова вздрогнула.

- Наш бар! За что? Как мы теперь? - захлебываясь слезами, запричитала оказавшаяся рядом Глафира Парамоновна.

- Глафира, спокойно, - Катя с трудом разлепила губы. – Пожалуйста!

- Это ведь наверняка Петрович, - повариха будто и не слышала слова хозяйки. - Да что б он сдох, окаянный! Чтоб сквозь землю провалился со своей стройкой!

- Я тебя очень прошу – успокойся.

- Это ведь не просто какой-нибудь бар! Столько лет мы здесь… А куда мы теперь?..

- Не нагнетай! - обрезала Катя.

Прозвучало хлестко. Повариха даже отшатнулась, словно кипятком в нее плеснули.

- Глафира, - Катя сделала глубокий вдох, - я со всем разберусь. Езжай домой.

- Но моя кухня… А как же?.. - чуть не плача.

Никогда еще гроза всей кухни не выглядела такой потерянной - маленькая перепуганная девочка с телом взрослой сильной женщины. Сколько раз Катя сама тушевалась от одного лишь взгляда своей поварихи! И вот теперь она стоит перед ней и ждет заверений, что все будет хорошо, и прежняя жизнь продолжится. Кате казалось, что судьба не просто издевается над ней, а злорадствует в особо извращенной форме! От этого хотелось смеяться. Истерично, громко, чтобы распрямилась зажатая внутри пружина, и все вокруг поняли, как “прекрасно” хозяйка бара контролирует ситуацию.

- Глафира Парамоновна, - чтобы удержать себя в руках Кате пришлось сделать еще один глубокий вдох, - я отправляю тебя в отпуск. Сейчас же!

- А как же здесь?..

- Без обсуждений! До моего следующего распоряжения ты в отпуске! Понятно?

- Да. Но…

- Без «но»! В отпуск! – сказала, как по щекам отхлестала.

Подействовало мгновенно. Повариха даже моргать забыла.