Пари на секс - Ульяна Гринь (2019)

Кузя стоял рядом и курил. Невысокий, обычный, самый обычный парень. Вот почему он никогда не носит «униформу» сисадминов? Свитер, джинсы… Нет, он в костюме, конечно, не в смокинге, но всё равно. Даже галстук напялил! Расслабленный узел, модная небрежность, но галстук!

— Кузя, ты ли это? — со смехом спросила я, подходя. — И что это за кошмар?

— Это я, — скромно ответил друг, выбросив окурок. — А вот ты не романтична, Глинская. И это вгоняет меня в депрессию. Обозвать лимузин… Роллс-Ройс! кошмаром… Садись.

Он распахнул передо мной заднюю дверцу, и я на выдохе забралась в это чудо техники. Платье придержала рукой, чтобы не задралось, но Кузя придал мне ускорения, шлёпнув по заднице:

— Копаешься, а часики тикают! У этого кошмара почасовая оплата!

— Сколько? — испугалась я, оглянувшись, но Кузя уже захлопнул дверцу и сел рядом:

— Не твоё дело!

Машина тронулась с места, и меня сразу же обняли тёплые руки. Музыка, заигравшая в салоне, была старой и вечной — сборник романтических мелодий, популярных ещё до моего рождения. Она тоже оказалась в тему — к платью, к лимузину, к мужчине рядом. Кузя сбросил пиджак, стащил галстук и достал из углубления с колотым льдом бутылку шампанского:

— Сегодня мы шикуем по-настоящему!

Глядя, как пузырьки наполняют бокалы, я улыбнулась:

— В честь чего?

— В честь тебя, красота моя неземная! Я же должен тебя утешить и подбодрить, тебя вон уволили…

Я взяла бокал, фыркнула, чувствуя, как машина поворачивает и набирает ход. Сказала:

— Не уволили, а сократили!

— Результат один. Давай, за тебя.

— Ну давай за меня, — согласилась я, и звон наших бокалов утонул в гитарном пассаже из музыкального центра. Шампанское взбодрило миллионами взрывающихся на языке пузырьков, а потом мои губы были взяты в заложники. Кузя как будто решил не ждать, когда мы приедем, а начать прямо в лимузине. Я оказалась на боковом диванчике, который был достаточно широк, чтобы заниматься этим. Как кровать… Или…

— Кузь, мы что, сегодня развлекаемся в этом кошмаре? — спросила я, отрываясь от его губ и чувствуя их скольжение по шее и ниже, в декольте. Огонь в груди сполз в живот, я зажглась с такой лёгкостью, что сама удивилась. И обрадовалась — думала, что после парка уже не смогу так быстро возбудиться! Но окна лимузина, через которые было видно серое небо и гирлянды светофоров, и зажигающиеся фонари, заставили чуть притормозить:

— Кузя-а-а! Опять экстрим? Нас увидят!

— Никто нас не увидит, противная девчонка, — пробормотал друг, вслепую пристраивая бокал на стойку, — стёкла затемнённые…

— Ты сумасшедший…

— Я сумасшедший…

Язык выписывал кружочки на моих сосках, ему вторили пальцы, а моё тело пело вместе с Крисом Ри.

— Даёшь стриптиз, — выпрямился Кузя, и в глазах его блеснуло лукавство.

— А не слишком ли? — усмехнулась я, изгибаясь на диванчике в позе расслабленной пантеры, и он застонал, задирая подол узкого платья:

— Слишком! Долго! Нафиг стриптиз! Но ты мне торчишь минет!

— Да-а-а?

— Да-а-а!

— Ладно…

Я легонько толкнула его в грудь, опрокинув к спинке, и, засучив подол к самым бёдрам, оседлала ноги. Взялась за ремень брюк и таинственно сказала:

— Будет тебе минет.

— Прямо сейчас?

В его глазах появились волнующие всполохи, и я кивнула, выколупав пуговичку из петли. Кузя потянулся за бокалом:

— Мне надо шампанского… Минет от Глинской…

— Мы же с тобой уже сколько раз занимались сексом!

— Секс это одно, а минет…

Он выпил шампанское в один глоток и замер, поставил бокал на подрагивающий пол машины. В динамиках заиграла знакомая мелодия. Грубоватый, но красивый голос Роксет запел о любви. Это была любовь… Была ли это любовь? Я фыркнула и стащила брюки с бёдер Кузи, думая о своём. А любовь ли это вообще была?