Пари на секс - Ульяна Гринь (2019)

Мы снова двинулись вперёд. В перелеске Кузя старательно лавировал между деревьев, а я тащилась сзади и наслаждалась одним из последних летних дней. Холодное уже северное солнце едва грело, ветерок путался в ветках, лаская лицо и волосы, пахло преющей травой, землёй, влагой…

— Пришли.

Кузя обернулся и указал на странную постройку таким жестом, словно пригласил меня в Букингемский дворец, не меньше.

— Что… что это такое? — фыркнула я от смеха.

Постройка была приземистой, деревянной, без стен, зато с крышей на четырёх столбах. И наполнена до половины свежим, уже немного подсохшим сеном. Ей-богу, как кормушка для гигантских трёхметровых оленей!

— Это, Глинская, современный аналог стогу сена, — с важным видом объяснил Кузя. — В стога сейчас не складывают, сразу в рулоны закатывают. А тут неподалёку что-то вроде экофермы. Они по старинке не могут, а в рулоны не хотят. Вот хозяин и придумал такие сеновалы ставить. Прошу!

— Ты совсем уже ку-ку, Кузьмин, — возмутилась я, оглядывая открытый всем ветрам и взглядам «стог». — Это как стриптиз на Дворцовой площади устроить. Я на это не подписывалась!

— Во-первых, тут никого нет, — Кузя нырнул под крышу, раскидывая сено с середины и устилая его покрывалом. — Во-вторых, мы не будем громко стонать. А в-третьих… Ой, всё! Залезай!

— А вдруг…

— Никаких вдругов!

Видя, что я сомневаюсь, Кузя спрыгнул на землю, подхватил меня на руки и жестом русского сеятеля швырнул моё тело на сено. Я завопила от неожиданности, потеряв равновесие, но Кузя тут же оказался рядом, со смехом обнял:

— Ну конечно, если ты будешь так орать, даже козы с фермы придут посмотреть, что случилось!

— А чего ты кидаешься, будто я мячик? — обиженно протянула, но не устояла перед нежными поцелуями, которыми Кузя успокаивал меня. В конце концов, на пляже тоже было людно, а уж в магазине или в ресторане… Это же Кузя, он никогда не подставит меня!

Но сегодня страсти не получилось. То ли вчерашняя баня меня вымотала и расслабила, то ли плохо выспалась (или слишком хорошо), но мне было ужасно лениво и хотелось мурлыкать, как кошка, просто прижимаясь к Кузиному боку. Я понимала, что выглядит это не очень красиво — как будто мы уже женаты, и я начинаю превращаться в старую тётку с вечно больной головой, но ничего поделать с собой не могла. Как это у мальчиков? «Не стоит».

А может, я и правда заболела?

Ноги отчего-то свело, как будто по ним ползали целые стаи очень тяжёлых мурашек. А ещё они, наверное, пели очень нежные колыбельные, потому что меня рубило так заметно, что Кузя даже рассмеялся на ухо:

— Глинская, я что, тебя сюда спать привёл?

— Не сексом единым… — пробормотала я, пристраиваясь к его плечу и зарывая ноги в неожиданно тёплое сено. Кузя обнял меня, уложив голову в сгиб локтя, и чмокнул в висок:

— Спи… Спи, девочка, у нас целая жизнь впереди. Но так и знай, будешь должна.

— Я вообще везде кругом тебе должна, Андрюш…

И уснула, ощущая его безмолвный смех в дрожи плеча.

Глава 31. А свадьбы здесь тихие

26 августа, понедельник

— Ну что, Димка, я тебя поздравляю!

Сказала брату это и смотрела, как он изо всех сил сдерживается и не прыгает по улице. Пытался вести себя солидно, как и полагает курсанту Суворовского училища. Но через несколько секунд не выдержал и заскакал горным козликом куда-то вбок:

— Ура, ура, меня приняли! Меня приняли!

— Ура, я согласна, — рассмеялась. — Сегодня вечером отпразднуем это дело тортиком!

— Тортик — это де-ело! — довольно похлопал себя по животу пацан. Потом насторожился: — Может, не надо тортика?

— Почему?

— Ну… Надо же, наверное, форму покупать, учебники, тетрадки…

— Тебе всё выдадут, балда. И форму, и учебники. А ещё тут написано, что тебе полагается тысяча рублей в месяц! А когда мне дадут опекунство, то будешь получать по две тысячи.

— Так это твои деньги…