Встань и иди - Яна Поплавская (2019)

И в это же время я вижу «бывших мужей» розовощекими, холеными, лоснящимися, в накрахмаленных рубашках в поисках нового тельца, которое еще не рожало. У них все впереди: и конфетно-букетный период, и жаркие ночи с мольбами «Я хочу от тебя ребенка»… Перспективы фантастические, но вот результат один и тот же.

А потом у этих отцов вызывает удивление, почему их не уважают их собственные дети, которые были брошены несколько лет назад. Или почему эти дети после случившегося видят в них только кошелек.

Есть такое понятие — «цивилизованный развод». Не знаю, нравится ли мне это выражение… Пожалуй, нет — оно какое-то чужое и холодное. Вот фраза «достойный человеческий развод» как-то лучше отражает суть.

Я видела случаи, когда люди осознанно говорят: «Да, это случилось, давай сядем за стол переговоров, давай решим судьбу детей, давай встречаться раз в месяц и обсуждать, что происходит в их жизни».

Неумение договариваться по-человечески меня ужасает страшно!

Вот раньше говорили: «Ух, стерва! Все при разводе забрала, ушел буквально без штанов!» Сейчас все с точностью до наоборот. Мужчины ведут себя таким вот образом.

Если бы люди сохраняли достоинство, человеческие отношения, наступив на горло своей обиде, — это, безусловно, была бы самая выигрышная позиция, которая только может быть!

Самое ужасное — это шантаж по поводу «не дам тебе ребенка». Приведу пример из своей жизни. Мой бывший муж когда-то занял позицию «пострадавшего», что ему не дают ребенка или настраивают сына против него. Честно говоря, это само по себе очень смешно, ведь в момент развода Никите было 14 лет! Это очень взрослый ребенок. Вот скажите, возможно ли настроить четырнадцатилетнего ребенка против отца? Да невозможно! Тем более если все происходит на его глазах, и на суде он может выбрать, с кем остаться жить! Я говорила Нику: «Ты должен выбрать! Если ты выберешь папу, это не значит, что ты потеряешь меня».

У меня тогда все внутри болело! Я была в колоссальном напряжении! Но я из тех людей, что умеют собираться хотя бы внешне для того, чтобы ночью поплакать в ванной. Я переживала, что он может выбрать не меня. Но он сказал: «Я останусь с тобой!» И это его выбор не общаться с отцом.

Всегда нужно дать выбор ребенку, чтобы он потом, не приведи Господь, никогда и ни при каких обстоятельствах не смог вас упрекнуть и сказать: «Ну так это же ты запрещала нам общаться!»

Я несколько раз говорила сыну: «Ты должен поехать к нему, ты должен с ним поговорить». Сейчас Ник общается с отцом. В том, что лед тронулся, есть и моя заслуга. Не потому, что я такая добрая и прекрасная, нет. А потому, что я знаю: если человеку что-то запрещаешь, это вызывает реакцию с точностью до наоборот. Но как бы вы ни скрипели зубами, стирая их в порошок, нужно подняться над этим всем и обязательно дать выбор. Время вообще удивительная штука. Оно все расставляет на свои места.

Моей маме далось это сложно. Она сохранила какие-то претензии и обиды к папе, в которые я не вникала. Мне было четыре года, когда они развелись. Мама не запрещала мне общаться с отцом. Просто я знала, что такой поступок будет трактован ею как предательство! Хотя какое предательство? Как только мама начала на меня давить в этом вопросе, я просто села на троллейбус и уехала к своему папе Жене и его супруге Лиле. Но я была уже взрослой, мне было 14 лет.

У меня уникальные отношения с моим отчимом и мачехой. Мой родной папа Женя и папа Володя общались. Родной папа с большим уважением, благодарностью, мужской нежностью и пиететом относился к папе Володе. Папа Володя всячески пытался объяснить маме, что наше общение с отцом — это нормально.

Наверное, если бы в свое время родители смогли договориться, я до школы не была бы на пятидневке. Меня забирали из сада в пятницу вечером, а отвозили обратно в понедельник утром. Да, у меня был роскошный детский сад, но мы с вами понимаем, что никакой сад не заменит родителей.