Кошки-мышки - Наталья Тимошенко (2020)

Яна тем временем окончательно пришла в себя и со страхом оглядывалась вокруг. Умная девочка, все сама поняла, лишних вопросов не задавала. Только смотрела широко распахнутыми глазами на Никиту, и сердце ее билось так сильно, что Никита почти слышал его. В попытках хоть как-то подбодрить свою студентку он нашел ее руку и крепко обхватил ладонь.

Наконец приготовления были закончены. Павел ступил в рисунок из свечей, присел возле отца и что-то влил ему в рот. Савелий Павлович дернулся, закашлялся и ошалело уставился на сына.

— Паша? Паша, что происходит?!

Ответа не потребовалось. Савелий Павлович огляделся, встретился взглядом с Никитой и тоже все понял.

— Паша, что ты творишь?!

— Заткнись, — грубо велел Павел, выпрямляясь.

Вышел из круга и подошел к Никите. Тот инстинктивно наклонился ниже к Яне, пытаясь закрыть ее собой, а Яна так крепко ухватилась за его ладонь, что, казалось, ее пальцы придется разжимать по одному. Павел молча оттолкнул его и схватил девушку за шиворот.

— Паша! — продолжал звать его отец. — Ты понимаешь, что ты делаешь?

— Я понимаю это лучше, чем ты, — хмыкнул тот, не оборачиваясь. — Вставай, — велел он Яне.

Яна теснее прижалась к Никите, и он тоже крепко обхватил ее руками, пытаясь защитить.

— Я сказал, вставай! — разозлился Павел и дернул Яну вверх.

Никита не выдержал, подхватился следом и попытался оттолкнуть Павла, но мгновенно почувствовал, как тело будто окаменело. Кулак так и замер, занесенный для удара. Никита скосил глаза и увидел Шариссу, держащую в руках две небольшие куклы вуду: одна из них была с темными волосами, вторая — с розовыми. Павел расхохотался, потянул послушную уже Яну к свечам.

— Стой здесь! — приказал он, отходя в сторону.

Яна, как послушная кукла, осталась стоять на месте. Павел накинул на голову капюшон и что-то коротко сказал Шариссе. Та кивнула и зашевелила губами, очевидно, отдавая приказ Макарову, потому что тот перестал напоминать каменное изваяние и шагнул в темноту.

— Паша, отпусти ее, — попросил Никита, решив, что грубостью все равно ничего не добьется. Толку с его требований? — Мы проведем ритуал без нее. Я останусь добровольно и помогу тебе, обещаю.

Павел повернул в его сторону голову, но лица за надвинутым на глаза капюшоном Никита не рассмотрел.

— Ты читал описание ритуала, значит, знаешь, что нужны пары, — равнодушно бросил он.

— Я помогу найти другой вариант.

— Думаешь, ты умнее меня?

— Нет, но вдвоем мы можем больше.

Павел ничего не ответил, и Никита с ужасом понял, что Шевелев-младший не отступит. Не на него надо давить. Понял это и Савелий Павлович, потому что заговорил на французском, обращаясь к Шариссе. Никита многое отдал бы, чтобы понять, о чем они говорят. На лице колдуньи отразилось сомнение, зато Павел разозлился.

— Молчать! — велел он. — Молчи, или я убью тебя!

— Ты и так меня убьешь, — оборвал его Савелий Павлович. — Лучше бы ты…

— Лучше бы что? — перебил его Павел. — Лучше бы я умер тогда, да? Ты ведь думаешь так не только сейчас. Ты все эти четыре года так думал! Считаешь, я ничего не замечал? Позор семьи, из-за какой-то бабы шагнул с крыши! Но знаешь что? Дело было не только в Тане. Дело было в первую очередь в тебе. Ты никогда не воспринимал меня всерьез, никогда не интересовался моими делами. Они, — Павел кивнул в сторону Никиты, — всегда были тебе важнее, чем родные дети. Потому что они обладали силой. Силой, которой у нас с братом не было. Ты гордился ими и стыдился нас.

— Неправда!