Убийство из-за книги - Дженнифер Роу (2017)

Кто-то вздохнул – Кейт показалось, что это была Дороти Хейл. Барбара, запрокинув голову, залпом допила свой виски, рыгнула и подняла бровь, глядя на Тилли.

– Пейте до дна, Тилли, – шепотом посоветовала она Лайтли.

Тилли вскинула подбородок и демонстративно поставила нетронутый стакан на столик, брезгливо отодвинув его от себя пальцем. На лице Барбары промелькнуло замешательство, но уже в следующее мгновение его сменила привычная наглая самоуверенность.

– Прошу внимания! – Тоби повысил голос. – Мы начали это расследование, располагая информацией, собранной из различных источников, и, должен признаться, первое время мне казалось, что следствие зашло в тупик. – Он обвел собравшихся взглядом. – Я считал, что Сол Мердок, Сильвия де Гроот и Джек Спротт погибли потому, что кто-то пожелал погубить мистера Квентина Хейла – по крайней мере, сделать так, чтобы его сместили с поста главы компании и отозвали в Англию.

Кейт увидела, как Барбара с интересом повернулась к Иви, которая сидела потупив взгляд. Дороти и Эми, стоящие рядом, переглянулись и взялись за руки.

– Итак, четыре известных автора, – продолжал Тоби, – прибыли сюда ради участия в крупном рекламном мероприятии, чрезвычайно важном, насколько я понимаю, для нового руководства компании. Двое из них – Сол Мердок и Джек Спротт – внезапно умирают, причем Спротт – при весьма подозрительных обстоятельствах. Затем погибает сотрудница издательства Сильвия де Гроот. Причем внешне она была похожа на Тилли Лайтли, еще одного автора из Большой четверки, а в момент гибели на ней был весьма приметный предмет одежды, принадлежавший все той же миссис Лайтли.

Кейт вспомнила, как Берди с нехарактерной для нее яростью выпалила: «Из-за Сильвии де Гроот я и злюсь», и почувствовала, как Тилли рядом с ней передернулась.

– В каждом случае, – продолжал Тоби, – возле трупа находили книгу, автором которой была жертва, а в этой книге отмечены слова, уместность которых вызывала неприятные чувства. Это обстоятельство придавало делу своеобразный характер. Честно говоря, я лишь несколько часов назад понял, что это не просто свидетельство патологической одержимости.

В комнате воцарилась мертвая тишина. Гости застыли в ужасе и выглядели пародией на благополучных членов общества.

Тоби переглянулся с констеблем Милсоном, который стоял, прямой и безучастный, в противоположном углу гостиной.

– В данном деле мы не смогли применить последовательный подход, – продолжал сержант, – потому что, честно говоря, слишком велика была вероятность, что убийца нанесет очередной удар в любой момент. Убийства были совершены с особой жестокостью, в качестве жертв выбраны слабые и беззащитные люди. Как правило, успех питает тщеславие таких убийц, поэтому последующие преступления кажутся им легкими и неизбежными. – Тоби пристально посмотрел на всех гостей по очереди, словно ожидая реакции, но никто даже не шевельнулся. – Эти убийства, – продолжал рокотать он, демонстративно сверяясь с какими-то записями, – вызваны сильным чувством. Но это чувство – отнюдь не ненависть к Квентину Хейлу. Это страх. Страх лишиться того, чему этот человек придает огромное значение: средств к существованию и, что еще важнее, места под солнцем, как выразился один из моих коллег. Человек, о котором я говорю, сейчас находится здесь, в этой комнате, и наверняка понимает, что я знаю, кто он такой.

Свет вливался в окна, ярко-голубое небо за ними пылало жаром. Но в закрытой квартире с кондиционером господствовала прохлада. Доступ горячему воздуху в нее был надежно перекрыт.

Но это означало также и то, что в квартире оказались заперты все присутствующие. Друг с другом и с чудовищем, внушающим подозрения и страх, которое сидело среди них и чувствовало себя как дома.