Другая семья сотрудника «ЭДС» усыновила иранского младенца и еще не смогла получить паспорт на него. Будучи всего нескольких месяцев от роду, ребенок заснул личиком вниз на предплечье матери. Жена другого сотрудника «ЭДС», Кэйти Маркетос, – из разряда тех, о которых говорят, что ради детей они готовы пойти на что угодно, – положила спящего младенца к себе на предплечье, накрыла его сверху плащом и вынесла к самолету.

Однако минуло немало времени, прежде чем все сели в самолеты. Оба рейса были задержаны. В аэропорту оказалось невозможно купить еды, и эвакуируемые проголодались, так что как раз перед комендантским часом некоторые из членов команды Кобёрна разъезжали по городу, скупая все съестное, которое попадалось им под руку. Они приобрели все содержимое нескольких ларьков, располагавшихся на перекрестках улиц и торговавших конфетами, фруктами и сигаретами, затем посетили заведение «Кентаки фрайд чикн» и провернули выгодную сделку по приобретению всего запаса булочек. Вернувшись в аэропорт, чтобы передать еду людям «ЭДС» в зале ожидания вылета, они буквально подверглись травле со стороны прочих оголодавших пассажиров, ожидавших те же самые рейсы. На обратном пути в центр города двое из команды были остановлены и арестованы за передвижение после комендантского часа, но внимание солдата, преградившего им путь, отвлек другой автомобиль, и люди с «ЭДС» уехали, пока часовой переключился на противоположную сторону.

Рейс на Стамбул улетел сразу после полуночи. Рейс на Франкфурт отправился на следующий день с задержкой в тридцать один час.

Кобёрн и большая часть его команды провели ночь в «Бухаресте». Им было не к кому идти домой.

* * *

Пока Кобёрн занимался эвакуацией, Пол пытался выяснить, кто хотел конфисковать его паспорт и почему. Его помощник по административным делам Рич Галлахер был молодым американцем, весьма сноровисто находившим общий язык с представителями иранской бюрократии. Галлахер принадлежал к числу тех, кто изъявил желание остаться в Тегеране. Осталась там и его жена Кэйти. Она занимала хорошую должность при военном контингенте США в Тегеране. Чета Галлахеров не намеревалась уезжать. Более того, у них не было детей, этого предмета переживаний, – один только пудель по кличке Баффи.

В тот день, когда Фаре приказали забрать паспорта – 5 декабря, – Галлахер наведался в посольство США с одним из тех сотрудников, чей паспорт был затребован: Полом Буча, больше не работавшим в Иране, но оказавшимся в городе с визитом. Они встретились с генеральным консулом Лу Гёлцем. Гёлц, многоопытный дипломат на шестом десятке, был дородным лысеющим мужчиной с венчиком белоснежных волос на голове: из него вышел бы прекрасный Санта-Клаус. При Гёлце находился иранский сотрудник персонала консульства, Али Джордан.

Гёлц посоветовал Буче срочно улететь самолетом. Фара заявила в полиции – с видом полнейшей невинности, – что Бучи нет в Иране, и ей вроде бы поверили. Шансы того, что ему удастся улизнуть, были весьма высоки.

Гёлц также предложил принять на хранение паспорта и виды на жительство Пола и Билла. Таким образом, если бы полиция сделала официальный запрос на эти документы, «ЭДС» могла бы отослать ее к посольству.

Тем временем Али Джордан свяжется с полицией и попытается разведать, что же, черт возьми, происходит.

Позднее тем же днем паспорта и документы были доставлены в посольство.

На следующее утро Буча сел в самолет и улетел. Галлахер позвонил в посольство. Али Джордан переговорил с генералом Биглари из тегеранского департамента полиции. Биглари заявил, что Пол и Билл задерживаются в стране и будут арестованы, если попытаются уехать.

Галлахер спросил, почему.

Насколько понял Джордан, они задерживаются в качестве «важных свидетелей в расследовании».

– В каком расследовании?

Этого Джордан не знал.