По пути в город он обратил внимание на большое количество военной техники на дороге, в особенности в районе аэропорта. Танков стало намного больше, чем тогда, когда он уезжал. Было ли это признаком того, что шах все еще держал ситуацию под контролем? В прессе шах все еще облекал свои заявления в такие слова, как будто власть оставалась в его руках, но то же самое можно было сказать и о Бахтияре. То же самое можно было сказать и об аятолле, который только что объявил о формировании Совета исламской революции для управления страной. Создавалось впечатление, будто он уже овладел властью в Тегеране, а не сидел в вилле под Парижем, давая оттуда указания по телефону. На самом деле у кормила власти не стоял никто; и, поскольку такое положение создавало препятствия для переговоров по освобождению Пола и Билла, возможно, оно же придется на руку спасательной команде.

Такси доставило его в офис, который носил название «Бухарест», где Кобёрн обнаружил Кина Тейлора. Сейчас Тейлор выступал в роли начальника, ибо Ллойд Бриггс улетел в Нью-Йорк, чтобы лично отчитаться перед адвокатами «ЭДС». Тейлор расположился за столом Пола Чьяппароне, одетый в безупречно сидящий костюм, как будто находился за миллион миль от ближайшей революции, а не в самой ее гуще.

Он был удивлен, увидев Кобёрна.

– Джей! Когда, черт возьми, ты сюда прибыл?

– Да только что, – сообщил Кобёрн.

– Что это за борода – пытаешься выглядеть так, чтобы тебя уволили?

– Я думал, что это поможет мне выглядеть здесь менее американцем.

– Ты когда-нибудь видел иранца с рыжей бородой?

– Нет, – расхохотался Кобёрн.

– Тогда зачем ты здесь?

– Ну, мы явно не собираемся возвращать сюда наших людей в обозримом будущем, так что я приехал собрать все личные вещи и отправить их обратно в Штаты.

Тейлор бросил на него насмешливый взгляд, но ничего не сказал.

– Где ты собираешься остановиться? Мы все переехали в «Хайатт краун ридженси», это безопаснее.

– А если я воспользуюсь твоим старым домом?

– Как тебе угодно.

– Теперь насчет этих вещей. У тебя есть эти конверты, которые оставлял каждый, с ключами от жилья, автомобилей и инструкциями, как распорядиться их домашней утварью?

– Конечно есть, я часто пользуюсь ими. Все, что люди не хотят отправлять домой, я продаю – стиральные машины и сушилки, холодильники: постоянная распродажа устроена прямо здесь, в гараже.

– Могу я воспользоваться этими конвертами?

– Безусловно.

– А как обстоят дела с автомобилями?

– Большинство из них мы согнали в одно место. Они припаркованы у школы, несколько иранцев присматривают за ними, если только не продают их.

– Как насчет горючего?

– Рич получил четыре 55-галлоновые емкости от военных летчиков, и мы держим их внизу в подвале.

– Когда я вошел, мне показалось, что попахивало бензином.

– Не вздумай зажечь спичку в темноте, все взлетит на воздух.

– А что вы делаете для пополнения этих емкостей?

– Мы используем пару автомобилей в качестве заправщиков – «Бьюик» и «Шевроле» с большими штатовскими баками. Два наших шофера проводят целые дни в очередях за бензином. Когда они заправятся, то возвращаются сюда, и мы переливаем бензин в емкости, затем отправляем автомобили обратно на заправочные станции. Иногда можно купить горючее помимо очереди. Ухватите кого-нибудь, только что залившего бак, и предложите ему десятикратную цену за бензин из его автомобиля. Вокруг заправочных создалась целая отрасль.

– А как насчет мазута для отопления домов?

– У меня есть источник, но он требует десятикратную старую цену. Я проматываю здесь деньги, как пьяный матрос.

– Мне понадобится двенадцать автомобилей.

– Ха, Джей, двенадцать автомобилей?

– Я сказал именно это.