Разгадай меня - Амалия Март (2021)

— Вот, — вынимает она синюю рубашку и расправляет в руках. — Не просто оказалось найти. И чтоб зауженная и хлопок, и размер, — тараторит она, явно запыхаясь.

— Хорошо, свободна.

Встаю с кресла и снимаю пиджак.

— Не, померьте при мне, если не подойдёт я метнусь поменять на другую, там была ещё…

— Выйди, я сообщу, — принимаюсь за верхние пуговицы.

— Ой, да отвернусь я, — фырчит помощница и тихо прибавляет, крутанувшись на пятках: как девчонка…

А я застываю.

Пальцы так и лежат на третьей пуговице, кадык дёргается, воздух застревает в лёгких.

Даже пропускаю мимо ушей ее язвительный выпад.

Потому что перед глазами — ноги. И все что сверху, естественно, тоже. Но прежде всего — ноги. Длинные, стройные, затянутые в ультра обтягивающие джинсы. Это вот это все пряталось под чехлом от танка? Интересный поворот.

Скольжу взглядом от светлой макушки вдоль узкой спины, красивых изгибов, бесконечных ног и спотыкаюсь взглядом о грязно-белые кроссы. Какое-то невероятное чувство дежавю бьёт под дых, заставляя сердце пуститься галопом. Смаргиваю наваждение, где мозг упрямо подсовывает картинку с синеволосой феей вместо блондинистой фурии.

Брежу.

Переработал.

С остервенением снимаю рубашку, злясь сам на себя за дурацкие сравнения, хватаю новую и почти бессознательно себя в нее запаковываю. Стараюсь не смотреть на эти джинсы и… на все к ним прилегающее. Тело реагирует совсем неподобающе на сложившуюся ситуацию, и от этого я злюсь еще сильнее.

— Нормально, — кидаю рвано, застегиваю последние пуговицы и отворачиваюсь к креслу. — Свободна.

— Там только… — хочет что-то вставить бесячая помощница, но я не позволяю.

— Свободна! — говорю резче, чем положено, но это работает.

Джинсовая вакханалия мягко исчезает из кабинета, я валюсь в кресло и поправляю брюки.

Затяжная голодовка даёт о себе знать или…

Может не все в ней мне померещилось?

Глава 16. Грустная история с несчастливым концом

Агния

Ладно.

Я постаралась. Остальное — на его ответственности. В принципе, существует вероятность, что сейчас он оденет сверху пиджак и обнаружит маленький нюанс рубашки только дома и даже если опять войдет в стадию "убиваю взглядом, расчленяю дыханием", к завтрашнему утру отойдет.

И вообще… Я хорошая помощница!

И дурацкий Эксель победила, и совещание назначила и моделек обзвонила! Даже за рубашкой ему метнулась по собственной инициативе. Жалко его стало. Я ж так, подразнить только хотела, а не извалять его в грязи, запятнав рубашку и репутацию.

Ну, если только самую малость.

Но это я списываю на свою абсолютно женскую мстительность. Просто искренне полагаю, что кобелизм — худший из грехов.

А ещё корю себя, что на те же грабли… во второй раз!

Ведь у всех в загашнике есть такая история, где ты очень верила кому-то, а он… Ладно, может Рижский мне ничего и не обещал, но он обманывает свою жену, а это в моих глазах настоящее преступление!

Потому что однажды я была на ее месте.

Со Стасом мы дружили со школы. Даже не так — с первого класса! Нас усадили с ним за одну парту, он посмотрел на мои длинные косы с белыми бантами и улыбнулся, и больше мы никогда не расставались. Он был моим самым лучшим другом всю младшую школу. Мы были командой! Я была сильна в русском языке, а он в ненавистной мне математике, я готовила все поделки для труда, а он помогал постигать мне азы иностранного языка. В средних классах я взяла на себя все домашки по истории и биологии, а он по химии и геометрии — ненавистной, ненавистной мне! Кормила его, долговязого и тощего, булочками на перемене, а он таскал мой портфель до дома. Каждый день. А в начале десятого класса мы перестали делать вид, что это только дружба.

Он поцеловал меня после целого лета разлуки, и я точно решила: это навсегда.