Право любви - Вера Чиркова (2015)

– Но ведь её специально прятали… чтобы не отдать на Анлезию?! – Конс осторожно оглянулся на Тину, с мрачной задумчивостью гонявшую по тарелке кусочек овоща.

– Это почему её должны были туда отдать? – Слава ещё не была в курсе любовных похождений королевы, но сама мысль о том, что детей могут забирать у родителей и куда-то увозить, возмутила её до глубины души, – неужели на этой Анлезии своих женщин не хватает, или это политика?!

– Это не то и не другое, – суховато отозвался странный блондин, уже три раза попадавшийся сегодня Славе на глаза и сейчас провожавший к столу бледную женщину в скромном темно-синем платье, – а точнее может объяснить её величество Лиокания Тардиэла ле Кайтен ле Амратион.

– Что я должна объяснить? – Королева оцепенела, не дойдя одного шага до выдвинутого для неё стула, и с ужасом оглянулась на блондина.

– Садитесь, ваше величество, – мягко пригласила моряна, – и разрешите представиться, я повелительница морян. И сегодня вы у меня в гостях. Надеюсь… мы сумеем договориться.

– Я не понимаю… – пробормотала королева и как-то робко, бочком села на край стула.

За свою жизнь Слава видела достаточно больных и симулянтов, чтобы с первого взгляда определить, эта женщина не притворяется. Более того, она изо всех сил старается сосредоточиться, но это ей удаётся только на краткие моменты, которые мгновенно сменяются периодами откровенной паники. По блуждающему взгляду, выступившей на висках испарине и чуть подрагивающим пальцам, в которых королева мяла вышитый платок размером с салфетку, Ярослава поставила королеве весьма неутешительный диагноз и теперь пыталась сообразить, как поступить ей самой. Объявить об этом во всеуслышание или подождать и посмотреть, как поведёт себя моряна.

А повелительница, словно не замечая странностей в поведении пленницы, которая, похоже, даже не догадывалась о своём истинном положении, всё усиливала накал русалочьего обаяния. Ярославу уже почти тошнило, она едва сдерживалась, но старалась не подавать виду. Только всё сильнее хмурила брови.

– Вы знаете, что произошло вечером? – На гладком, серебристом лице моряны немигающе застыли бесстрастные глаза, но королева вдруг судорожно вздохнула и обрадованно закивала.

– Да, разумеется, хорошо знаю… он рассердился. Свирт нашёл где-то настойку кошачьего глаза… и катался по всему полу. А он пообещал выгнать всю прислугу… и завтра же привезти новых людей. Котам этой породы нельзя валяться на земле… он такой ранимый… и ласковый… мы должны его беречь… А сегодня его никто не видел? Пошлите прислугу, пусть посмотрят в кустах… Свирт любит ловить птиц. Геб должен каждый день подстрелить для него три штуки… это такая тренировка, внимания и зрения… Вы уже послали за Свиртом?

– Хватит, – не выдержала этой пытки Слава, – мать-моряна, убирай свою чертовщину. Если нужно, чтобы её величество всё рассказала, лучше использовать мои методы… но ты должна пообещать, что потом мы вместе придумаем, как ей помочь.

– Хорошо, – мгновенно согласилась моряна, – но сначала я хочу поговорить с тобой наедине, а королева пусть пока позавтракает. Позовите Ади, думаю, она сумеет уговорить мать поесть, а мы пока пробеседуем в соседней комнате.

– Совсем наедине, или мы можем присутствовать? – Стан уже стоял возле стула матери с самым решительным видом.

– Разумеется, можете, – величественно кивнула моряна, – и вы, и Тина… а вот Юна, к сожалению, подданная занийского короля… и я пока не готова посвятить её в свои тайны.

– Глупости, – едва услышав это условие, упрямо фыркнула Слава и снова плюхнулась на стул, с которого начала было подниматься, – ничья она не подданная. Её вообще нет ни в каких списках ни одной страны, и никому она не присягала. Пусть попробуют доказать. Я нашла её в море, и теперь она моя дочь, Линел может подтвердить. И делить своих детей по каким-либо признакам я никому не позволю.