Траектория полета - Карен Уайт (2019)

Он вынул руку, разжал ладонь и показал Мейси. Там лежал маленький круглый комок, похожий на выцветшую льняную салфетку. Лайл положил комок на покрывало рядом с чемоданом, осторожно отогнул один за одним все четыре уголка.

– Что это? – спросил он, когда Мейси взяла двумя пальцами предмет, спрятанный в салфетке.

– Крышка. От фарфорового кофейника. Или чайника.

Она провела пальцами по фарфоровой пчеле, сидевшей на вершине крышки. По краю шел знакомый узор из желто-черных пчелок с зелеными лентами.

– Такая же, как суповая чашка? – спросил он.

Мейси кивнула, чувствуя, как нарастает тошнотворное чувство страха.

– Я ничего не понимаю. – Она посмотрела Лайлу в глаза. – И чем больше я узнаю, тем меньше у меня желание что-то выяснить.

– Тебе, наверное, следует рассказать Джорджии про грузовик и мед. И про вот это, – сказал он, показывая на фарфор, который она держала в руке с такой опаской, словно он был отравлен.

– Почему? – спросила она, хотя знала ответ.

Мейси не хотела звонить сестре первой, но если Лайл считает, что надо, тогда у нее есть уважительная причина.

– Потому что в грузовике вашего деда найден труп, и все улики указывают на то, что он имеет к этому отношение. Я думаю, Джорджия должна знать. Со всем этим как-то связан фарфор. Я только пока не понимаю, как именно.

Мейси осторожно завернула крышку в салфетку, избегая смотреть на Лайла.

– Напишу ей эсэмэс. Я уже привыкла все делать сама.

– У тебя всегда есть я, – тихо заметил он.

Словно его не слыша, Мейси бросила крышку в кармашек и вернула чемодан в гардеробную.

– Я должна пойти помочь Бекки. Потом напишу Джорджии.

Лайл сделал жест, будто приподнимает воображаемую шляпу, прощаясь.

– Ты знаешь, если я нужен, я всегда рядом.

Она кивнула и отвернулась к окну, чтобы не видеть, как он уходит. Берди уже не было рядом с пасекой, а дедушка оставил свой шезлонг и стоял возле последнего улья слева. Он потянулся вперед и той рукой, которая хорошо работала, тронул нижнюю секцию, надавил на нее, словно проверяя на прочность. Затем навалился на улей всем телом, как будто хотел его перевернуть. Мейси задержала дыхание, заметив, что он стоит прямо напротив летка. Она знала – нельзя загораживать вход в улей, пчелы воспримут это как угрозу.

Дедушка вздрогнул и отступил от улья. Мейси догадалась, что его ужалили. Она смотрела, как он выпрямился и медленно пошел с пасеки. Она вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, что оно выражает. На полпути он остановился и посмотрел на дом. Мейси отпрянула от окна, задержав дыхание. Она закрыла глаза, подождала, когда уймется сердцебиение, но сердце так же неожиданно опять забилось, как она поняла, что увидела на лице деда. Скорбь.

Глава 35

«Пчела не воспринимает себя как отдельную от семьи особь. Когда в улье иссякают запасы пищи, пчелы не борются между собой за ее остатки и не образуют враждующих группировок даже ради спасения матки.

Они делят пищу между всеми поровну и умирают все вместе».

Из «Дневника пчеловода» Неда Бладворта

Джорджия

Сидя за столом, я пыталась сложить между собой десяток осколков делфтской вазы, чтобы понять, можно ли ее восстановить. Я знакома с несколькими профессиональными реставраторами, которые способны сделать так, что ваза будет как новенькая – если, конечно, у меня достаточно крупных кусков.

Послышалась невнятная мелодия, установленная в качестве звонка в моем телефоне. Джинни предложила мне установить хороший рингтон, но я пока что с успехом избегала ее помощи. О вкусе Джинни наглядно свидетельствовал ее собственный рингтон с поп-хитом девяностых. Если она выберет то, что мне не понравится, я вряд ли сумею сама его поменять, а просить у нее в этом помощи будет неудобно.