Золушка 2020 - Ольга Пожидаева (2020)

— Да все нормально, не психуй, — в сотый раз проговорил я в трубку по пути в отель.

— Нет, Андрей, это ненормально. Если ты получаешь сигнал, не смей его игнорировать, — орал отец в трубку, заставляя держать телефон на расстоянии от уха.

Его слышали все сопровождающие. Это было немного неловко. Но они сами виноваты.

Человек хотел просто пообщаться. Да, это было неожиданно, несанкционированно и подозрительно, но я не чувствовал в нем угрозы, а все остальное, похоже, совпадение.

Антиглобалисты пронюхали, что я еду с частным визитом и устроили засаду с петардами. Забавный метод, чтобы переполошить охрану и перепугать меня до усрачки. Правда, такое страшно только в первый раз. Сегодня я уже точно знал, что это не выстрелы. Жаль помяли того парня. Он еще и инвалид. Паршивая ситуация. Я, конечно, извинился, но осадочек остался у всех.

Еще и оцепление повесили, что моментально привлекло журналистов. Драма, драма, драма. Почти сразу мне позвонил отец, и вот уже полчаса я слушаю лекцию о безопасности.

— Я не желаю строить храм на крови.

— Ох, пап…

— Что пап? Ну что?

— Это было сто лет назад. Больше даже.

— А не надо забывать историю. Она нам нужна, чтобы не повторять ошибок.

— Я и не повторяю. Наоборот.

Отец меня не слышал.

— Вспомни семнадцатый год. Вспомни Николая и отречение. Монархия никогда не была так близка к полному уничтожению. Если бы не Михаил…

— Да-да, если бы не его железная воля и ряд мудрых и жестких решений, нас, возможно, не было бы. Я помню, папа. И я действую в интересах монархии тоже. Прости, но ты засиделся в Зимнем и забыл, похоже, что мы никто без народа. Они любят не только балы и парады. Романовы в первую очередь должны помогать, быть рядом.

— А кто поможет тебе, когда твой лоб окажется под прицелом?

— Не окажется. Антики веселятся. Им нужна реакция. Как тогда, когда ты отменил прием в Грановитой палате после обстрела зеленкой.

— Я должен был принять советника ООН с разукрашенной физиономией? — огрызнулся отец.

— Я бы принял.

— Уж ты — да. Не сомневаюсь. Еще и нарядился бы шутом.

— Хорошая мысль. Хоть раз было бы весело на вашем тоскливом сейшене старых нудных пердунов.

— Андрей!

— Ох, ладно, па, давай заканчивать. Я живой и даже не мятый. Ты это хотел узнать?

— Да. Думаю, Зимний сам сделает заявление, что с тобой все в порядке. Я дам распоряжение немедленно. Выбрось что-нибудь в инстаграмм. Стеф говорит, это идет на пользу твоему имиджу. Раз уж ты у нас рыцарь без страха и упрека.

— Да, мы с Мари что-нибудь сочиним кратное и ироничное.

— Как она кстати?

— Мари?

— Да.

— Справляется. А что?

— Ты был не в восторге, когда Стеф брала ее на работу.

— Я свыкся, пап. Как и со многими вещами в моей жизни.

— Ох, не начинай.

— Я и не начинал. Это ты мне звонишь.

— Угу, конечно. Давай, пока. Не геройствуй больше.

— Угу, — откликнулся я, не обещая, разумеется, лишнего.

Отец все понял, но биться головой в закрытые ворота перестал. Повесил трубку.

Машина остановилась у служебного входа в отель. Я даже спрашивать ничего не стал, просто пошел следом за Александром и молодцами.

— Советую не покидать сегодня отель, — пожелал мне на прощание хмурый эсбэшник.

Я с царской терпимостью поблагодарил за совет и даже глаза не закатил. Наконец этот день закончится. Засовываю ключ-карту в замок, я хотел увидеть Мари и теплую еду на ужин.

Едва я вошел в гостиную, то чуть не упал. Юсупова повисла у меня на шее, едва не сбив с ног.

— Воу, как неожиданно, — закряхтел я в тесных объятиях Мари.

Она сжимала так крепко, что у меня даже кости затрещали, а потом подняла голову. Я увидел заплаканные красивые синие глаза. Она смотрела так, словно я вернулся с войны. Мари положила ладони мне на щеки погладила и всхлипнула:

— Андрюша, ты живой. Господи…