Золушка 2020 - Ольга Пожидаева (2020)

— Простить? Да я тебя поздравляю! Ты гениальная аферистка. У вас все получилось. Все правильно рассчитали. — Он жестко отбросил меня обратно на пол, словно брезговал. — Знаешь, я сначала не понял, почему ты просто не продала мне эти фотки… Почему тянула, терпела…

— Что? Нет… Это не я…

— Не ты? А кто? Папочка сам все провернул? — Андрей нарезал круги вокруг меня. — Тогда зачем ты летала в Лондон?

— Все не так. Пожалуйста, позволь мне объяснить…

Я мужественно боролась с рыданиями. Если сейчас не сказать, потом он точно не позволит.

— Давай, я сам все объясню, Мари. Я уж не знаю, специально ты свалилась мне под ноги или нет. Не знаю, когда вы додумались дважды насладиться моими ошибками. Черт меня дернул взять этот фотоаппарат. Как я позволил тебе остаться работать со мной?

Он вдруг замолчал, словно переваривал очередную идею.

— Когда я перестал тебя удовлетворять, решила закончить игры? Загнала снимки в Sun. А твой батюшка теперь отомщен, да? Все счастливы? Семейка, черт подери. Вот только понять не могу, откуда столько наглости, Мари? Как ты посмела вернуться сюда?

Я выслушала весь этот бред с открытым ртом. Только слезы продолжали катиться по щекам от незаслуженных обвинений.

Отец?

Наглость?

Специально?

Месть?

Я, конечно, виновата, но не до такой же степени. По-хорошему и Андрей виноват. Кто его заставлял фотографировать?

Я стояла на коленях и повторяла тихо:

— Нет, нет, нет… Все не так. — Я подняла на него глаза, разбиваясь о лед его взгляда. — Выслушай меня, умоляю.

— Я не желаю слушать. Я не желаю тебя видеть. Убирайся, иначе я за себя не отвечаю.

Царевич направился к выходу, открыл дверь. Я, собрав последние силы, схватила его за штанину.

— Андрей, не уходи. Андрюш, пожалуйста… Я люблю тебя.

Это был последний способ его остановить.

Романов присел, схватил меня за волосы, заставляя поднять голову, заглянуть ему в глаза.

— Не смей! — прошипел он мне в лицо, снова убивая этим яростным, беспощадным взглядом. — Ты понятия не имеешь… Ты любишь только свою тачку и деньги.

Я опять зарыдала. Это конец.

— Не приближайся ко мне ближе, чем на пятьсот метров, поняла? Иначе я добьюсь официального запрета через суд, а заодно вытрясу из тебя все бабки, которые заплатил Sun.

Андрей ушел, а я осталась. Корчилась на полу в рыданиях. Мне было плевать на открытую дверь, на свою гордость, на все. Он ушел. Он не захотел слушать. Он не дал мне шанса.

Я так люблю его. Я так нуждаюсь в нем. А ему все равно. Он меня ненавидит. А я не виновата. Я старалась. Я все потеряла.

Не знаю, сколько времени прошло. Рыдания стихли, но я все равно не могла найти в себе силы встать. Как только я поднимусь, мне придется собрать вещи и уехать. А я хочу быть здесь. Рядом. Сегодня. Завтра. Всегда.

Хватит.

Вставай. Вставай. Поднимайся. Все кончено.

Я встала с пола и увидела Стефанию.

Глупая надежда опять вспыхнула в сердце.

— Стеф, я все объясню…

— Не трудись, Мари. Газеты говорят за тебя, — она копировала слова Андрея, но держала себя в руках. — Освободи домик до вечера и не приближайся к царевичу. Он не шутил насчет суда. Вообще, держись подальше от Романовых.

Сказав это, она ушла. Я увидела на полу порванную в клочья газету. Я это сделала? На руках была свежая краска принта. Значит я. Захлопнув дверь, я вновь опустилась на пол, собирая куски бумаги, разглаживала их. Обрывки собирались в общую картинку. Словно пазл. Он такой здесь красивый. Наверно, я влюбилась в него еще в ту ночь. Просто боялась. Смешно, я так и не видела этих фотографий. А мы тут такие милые. Правда, слишком близко. Меня почти невозможно узнать, но я ведь знала.

Не удержавшись, я провела пальцем по кусочку с изображением его полуоткрытых губ.