Судьба на выбор - Дэни Аткинс (2015)

Я развернулась, чтобы выйти, и тут увидела ее. Одетая в ночную рубашку и какой-то жуткий зеленый халат, она сидела в инвалидной коляске и выглядела старой, куда старше моей матери. Редкие седые волосы сбились в воронье гнездо, сквозь которое проглядывала розовая блестящая кожа. Она смотрела в дальний угол комнаты, туда, где стена встречалась с потолком. Проследив за взглядом, я ничего не заметила, однако старуха буквально вперилась в эту точку, и в ее глазах была пустота. От женщины, наверняка когда-то умной и красивой, осталась кучка костей, обтянутых сухой морщинистой кожей и прикрытых заляпанным халатом.

«Кто ты? – с тоской подумалось мне. – Чья-то дочь, жена, мать?… Что ты потеряла?»

Прав был папа, что отказался сюда ехать. И жаль, я его не послушала. Я опустила взгляд и только теперь заметила старушечьи ноги – босые, сморщенные, с надутыми синими венами, узловатыми пальцами… и накрашенными ярко-красным лаком ногтями. Самое нелепое зрелище на свете. Ее педикюр был идеальным. Кто-то потратил немало времени, чтобы сделать его женщине, которая не выходит из комнаты и вряд ли помнит многие события собственной жизни. О ней заботятся. Ее не оставили на произвол судьбы…

Что ж, этот приют не для нас. Но старушка с накрашенными ногтями подарила силы и решимость когда-нибудь, в будущем, посмотреть другие подобные лечебницы. Наверное, я вынесла из этой поездки что-то еще, потому что с того дня раз в неделю откладывала все дела, чтобы сделать маме маникюр.

– Там тебе почта, – сообщил отец, проходя мимо с чашкой в руке и газетой под мышкой. – Оставил в твоей комнате.

Покрывая мамины ногти прозрачным лаком, я кивнула.

– Спасибо. Посмотрю попозже.

Возле зеркала лежали четыре конверта. Я подняла их и, читая обратные адреса, по очереди бросала письма на стол: одно из банка, во втором – счет за телефон, потом извещение о налоге на машину… и письмо от матери моей покойной подруги.

Я узнала характерный почерк Линды с первого же взгляда, хотя прежде видела его лишь раз – на записке, приложенной к куртке Джека. Однако конверт был слишком мал, чтобы вместить какой-то предмет. Интересно, зачем тогда мне писать? Внутри обнаружился лист бумаги, обернутый вокруг другого запечатанного конверта, на котором не было адреса, только мое имя. Значит, отправлять его не собирались… Мы словно затеяли игру «передай послание с того света» – почерк на втором письме тоже оказался знакомым. Он чем-то походил на материнский…

Наверное, во мне должно было взыграть любопытство, желание выяснить последний секрет Эми. Но вместо этого я взялась за письмо Линды.

Милая Эмма!

Мы с Дональдом наконец разобрали вещи Эми. Это было очень тяжело, поэтому мы так затянули. Будь у нас возможность, Дональд оплатил бы аренду ее квартиры на пятьдесят лет вперед, и мы превратили бы это место в храм. Хотя так, наверное, было бы больнее… И Эми бы не понравилось.

Это письмо я нашла среди других важных документов. Оно адресовано тебе. Вероятно, Эми собиралась вручить его в день свадьбы, не знаю… Надеюсь, то, что внутри, не слишком тебя огорчит. Тебе повезло. Я все бы отдала, чтобы еще раз услышать мою деточку.

С любовью,

Линда.

Последнее предложение вызвало у меня угрызения совести. Лучше бы ее родители нашли письмо, адресованное им. Да и опасения насчет содержимого, скорее всего, не напрасны… Я не стану его читать. Если там пожелания по случаю несостоявшейся свадьбы, то нет смысла. А если что-то другое… тем более не хочу это видеть. Не сейчас.

Я достала из глубин шкафа потрепанную картонную коробку, в которую не заглядывала уже целую вечность. Она была обмотана широкой резинкой, не позволявшей крышке распахнуться под натиском всяких сувениров и прочих памятных безделушек. Запихнув в нее белый конверт, я вернула коробку на место.