Код 93 - Оливье Норек (2018)

Другая, той же марки и того же цвета, оказалась привязана над звонком у входной двери. Дверь была приоткрыта, и оттуда сильно несло кошачьей мочой. Ронан пригласил Коста следовать за ним.

— Заходи, она в глубине дома, в гостиной.

В потертое кресло, на подголовнике которого красовалось большое жирное пятно, была глубоко погружена дама без возраста, в тесной цветастой блузке и с волосами того неестественно голубоватого цвета, который позволяют себе использовать только парикмахеры, обслуживающие восьмидесятилетних. Она едва отвела глаза от телеэкрана. Перед ней на кофейном столике было разложено восемь детских раций, каждая из которых потрескивала и шипела в собственной тональности, почти перекрывая звук теленовостей.

— Всегда на связи со своими детьми. Семь окон, дверь и восемь «уоки-токи», чтобы все слышать. Так я узнаю, что кто-то залез ко мне или бродит здесь. Лучше, чем сигнализация в магазине.

— Ага, мамаша; за исключением того, что сигнализация напрямую связана с полицейским комиссариатом, а если кто-то залезет к вам, вы будете скорее всего единственной, кто об этом узнает.

Старуха напрягла слух.

— Как?

— Я говорю…

— Ты ничего не говоришь, Ронан, ты садишься и дашь мне поговорить с мадам. Вот что ты делаешь.

— Ах, так он начальник… Он хочет кофе с печеньем?

В дополнение к малопривлекательным запахам на его ответ повлияла тонкая пленка липкого жира, которая, казалось, покрывала каждую поверхность в доме.

— Большое спасибо, но это чересчур любезно.

Усевшись рядом с ней, Кост заговорил чуть громче:

— Уверен, что вы тот человек, что всех здесь знает. Мы ищем особняк, где могут быть незаконные жильцы. Вам это о чем-нибудь говорит?

— Семьдесят семь вилл, и я знаю все, потому что мои кошки много где разгуливают. Люди говорят, что здесь воняет, но кошки просто не могут вонять, они же все время умываются.

Мадам принялась вертеть головой кругом, словно для того, чтобы найти одну из них, потом вспомнила про вопрос.

— Две виллы продаются, чистая и та, где мои кошки однажды оказались заперты, но ее не продадут, она заброшена. Дом двадцать три по проспекту Ив, если хотите посмотреть.

— Спасибо, что уделили нам время, мадам.

Ронан подошел к детским рациям, чтобы Сэм не упустил ни одного слова.

— Да, спасибо. И извините нашего сотрудника; ему не хватает воспитания, чтобы разговаривать с дамами.

Снаружи Сэм удвоил внимание.

* * *

Оказавшись перед домом номер 23 по проспекту Ив, они отметили, что описание, данное новой осведомительницей, оказалось правильным. Трехэтажный домик, ставни на окнах закрыты, краска выцвела, на крыше не хватает нескольких черепиц, от стен отваливается штукатурка, и каждый их квадратный сантиметр покрыт диким виноградом. На заброшенный дом вполне похоже.

— Сэм, посмотришь в ящике для писем, можно ли выяснить, когда сюда в последний раз доставляли корреспонденцию. Ронан, перелезешь через решетку и взломаешь дверь. Скажем, что к нашему появлению она уже такой и была — не ждать же слесаря два часа, чтобы нам открыли замок.

— Ящик для писем закрыт; я могу и его тоже взломать?

Ноги Ронана уже находились по разные стороны от решетки, но даже в такой неудобной позиции он не смог удержаться от шуток над напарником.

— Получи такое удовольствие, Сэм, поработай ручками. Ящик для писем — это та же дверь, как раз у тебя-то должно получиться неплохо.

Ронан без труда спрыгнул по другую сторону решетки и направился к коттеджу. В это самое мгновение защелка ящика для писем сдалась. Ронан нанес двери первый удар плечом, но ничего не произошло. Сэм сунул руку в ящик. Ронан отошел, чтобы собраться с силами для второго удара. Сэм вынул из ящика единственное, что там находилось, — заламинированную карточку, — и протянул Косту.

Ронан вздохнул и во второй раз бросился на дверь. Раздался треск ломающегося дерева, и дверь подалась.