Шоковая терапия - Ирина Градова (2011)

– Ну, – начал психиатр, – я выяснил, что девица испытывала множество физических и психологических трудностей. В «Сосновый рай» она наведывалась частенько – делала мелкую пластику, занималась с диетологом и физиотерапевтом, а также посещала психоаналитика и рефлексотерапевта Геннадия Рубина из-за проблем с пояснично-крестцовым отделом.

– Эх, хорошо бы допросить этого психоаналитика! – мечтательно проговорил майор.

– Ты же понимаешь, что это невозможно? – отозвался Лицкявичус. – Во-первых, расследование неофициальное. Во-вторых, даже являйся оно таковым, врачебная тайна не позволила бы врачу рассказать нам правду о сеансах Татьяны.

– Ну, можно же получить ордер – ввиду смерти певицы… Да, мечтать не вредно!

– Никита, что у тебя?

– Я еще не со всеми успел поговорить из списка Леонида, – ответил молодой человек.

– Из какого такого списка? – в один голос спросили мы с Павлом.

– Мне его под дверь подсунули, – скучным голосом пояснил патологоанатом. – Там шесть или семь фамилий известных людей.

– И что с ними? – спросила я удивленно.

– Понятия не имею: некий неизвестный доброхот предложил мне их «проверить».

– На предмет? – задала вопрос Вика.

– Черт его знает – просто проверить!

– Вот я и начал «проверять», – продолжил Никита, как только поток вопросов наконец иссяк. – Первым в списке шел Петр Аникеев.

– Футболист, что ли? – заинтересованно переспросил Павел.

– Ага. Я поговорил с одной девчушкой из пресс-службы…

– Ну почему он всегда говорит с девушками, а я?..

Павел не закончил фразу и махнул рукой. Мы засмеялись – все, кроме Лицкявичуса и Леонида.

– Так вот, – снова заговорил Никита, – Галя сказала, что у Аникеева в данный момент проблемы с законом из-за того, что он избил какого-то мужика – здорово избил, судя по всему, потому что того доставили в «Полено».

– Это все? – вопросительно поднял брови Лицкявичус.

– Нет. За ужином я еще Галю попытал…

– А, так вы и на ужин сходили! – усмехнулся Павел. – Так, глядишь, и до загса недалеко!

– Брось, Паш – ты что, хочешь, чтобы он так рано себе жизнь испортил? – возразил Лицкявичус.

Я посмотрела на бывшего босса. Значит, его отрицательное отношение к браку не изменилось, и даже Никите он не желает подобной участи – участи женатого человека!

– Что дальше-то, Никита?

– Галя сказала, что уголовное дело на Аникеева уже заведено, хотя руководство «Зенита» и просило не торопиться. Они своих попыток не оставят. Аникеев – «звезда», и он нужен команде – особенно накануне Кубка мира. Следователь дал понять, что «при определенных обстоятельствах» делу можно дать обратный ход.

– Интересно, во сколько он оценивает эти «обстоятельства»? – хмыкнул Леонид.

– Думаю, Аникеев заплатит. Или, может, даже клуб.

– В любом случае это лучше, чем тюрьма! – согласился Павел.

– Еще одна вспышка немотивированного насилия? – задумчиво пробормотал Лицкявичус. – Я прихожу к выводу, что неизвестный информатор Леонида знал, что делает, подсовывая ему этот список…

– А как насчет остальных? – задал вопрос Кобзев.

– Я успел поговорить еще с соседкой Алены Руцкой. Не самый лучший вариант, конечно, но она же у нас знаменитость, и до нее не так-то легко добраться!

– И что соседка? – спросила я.

– К счастью, дама разговорчивой оказалась. Живет одна с тремя пуделями и двумя болонками, часами сидит у окна и все обо всех знает. Она рассказала, что Алена – беспокойная соседка, к ней постоянно ходят толпы народу, как поклонники, так и коллеги с телеканала. Ночью, говорит, спать невозможно, потому что у нее музыка гремит. Она даже пару раз милицию вызывала, но там уже знают, кто в квартире проживает, поэтому никак не реагируют – никто не хочет с телевизионщиками связываться.

– Что-то пока непонятно, какое отношение Руцкая имеет к нашей проблеме, – проговорил Леонид недовольным голосом.