Личная жизнь адвоката - Наталья Борохова (2012)

– Вот теперь и ответь сам. Тебе очень нравится дело или…

– …мне нравится Ева? – Кротов во все глаза смотрел на Дубровскую. Похоже, это открытие ошеломило его самого. До этого момента он просто не задумывался о том, как относится к Еве. Ему нравилось быть с ней рядом, говорить с Евой и чувствовать себя ответственным за ее судьбу. А вот сейчас его коллега утверждает, что у него к Вострецовой любовь. Когда она успела появиться, любовь эта? – Может, у меня гипертрофированное чувство ответственности? – спросил он неуверенно, но Дубровская только покачала головой.

– Когда ты начал заниматься делом, ты вел себя совсем иначе. Помнишь, каких трудов стоило мне заставить тебя взглянуть на конфликт ее глазами? Это сейчас для тебя само собой разумеющееся, что Ева не убивала Артема, а тогда ты готов был защищать всех – Милицу Андреевну, ее мужа, – только не свою клиентку. Что же произошло? Что случилось с тобой, что ты бросился с кулаками на Бирюкова, человека, который, неумело защищая себя, оговорил Еву? Такое в адвокатской практике случается сплошь и рядом, но никогда не кончается рукоприкладством со стороны адвоката.

– Я был взбешен, что Бирюков поступил как предатель, – тихо сказал Василий.

– А сейчас взбешен тем, что Артем и Валерий поступили как мерзавцы, – усмехнулась Лиза. – Скажи, а до дела Евы ты, как адвокат, встречал только исключительно хороших людей? Чудесные подсудимые, не менее чудесные потерпевшие, замечательные свидетели, добрый дяденька-судья и прокурор-душка?

– Нет, – Василий замялся. – Дело в том… Я не хотел тебе говорить об этом, но… но у меня не было клиентов. Это мое первое дело.

– Ох! – изумилась Лиза. Сегодняшний день был богат на открытия. Она взяла к себе в напарники практически стажера! – А как же твоя докторская диссертация? – умоляюще произнесла она, надеясь, что ее коллега сейчас же поправится и скажет ей, что он просто неудачно пошутил, а дела у него, как у любого адвоката, есть и были.

– Нет, с докторской диссертацией у меня все в порядке, – ответил Василий. – Просто мне недоставало практики, вот я и решил поработать адвокатом. Но как-то так сложилось, что до сих пор ко мне никто не обращался за юридической помощью.

– Кроме меня… – произнесла она удрученно, радуясь, что хотя бы их не слышит ее супруг. Андрей не преминул бы ей заметить, что неразборчивость в людях – ее основная черта. Выдать начинающего адвоката за светило науки, без пяти минут доктора и практически Плевако, на это была способна только она, Лиза Дубровская.

– Да, но я ничего ведь еще не успел испортить, – выдвинул очередной аргумент Кротов. «Кроме того, что слегка поколотил обвиняемого, оскорбил свидетеля и влюбился в свою подзащитную», – с тоской подумала Елизавета.

– Да, но что мы имеем, Василий? Ничего! Ни единого доказательства невиновности, только клубок любовных историй. Что ты намереваешься рассказать судье? О своей любви? А если он с тобой не согласится, стукнешь его по лбу его же молотком? Ох, Василий, Василий, чувствую, попадем мы в переплет.

Дубровская, что было на нее совсем не похоже, надеялась только на чудо, а это свидетельствовало о том, что защита зашла в тупик…

– Ну, как там твой профессор? – поинтересовался этим же вечером супруг. Они сидели в гостиной и пили чай перед телевизором. – Справляется с защитой?

Лиза только кивнула головой, не смея взглянуть Андрею в глаза. Иногда он проявлял просто чудеса проницательности. Вот и сейчас он мог запросто сообразить, что молчание жены ничего хорошего не означает.

– Ты знаешь, я могу подкинуть ему неплохого клиента, – заметил Мерцалов. – Твой знакомый – просто находка. Адвокат, доктор наук, весьма неплохое сочетание. Ко всему еще он, видно, не рвач: гонорар запросил очень скромный.

«А какой еще гонорар может запросить начинающий адвокат за свое первое дело?» – подумала Лиза и порадовалась тому, что ее муж был не в курсе шокирующих подробностей.