Личная жизнь адвоката - Наталья Борохова (2012)

– Значит, вот вы какая, Вострецова Ева Викторовна, – произнес он, осматривая ее с головы до пят так, будто перед ним стояла не молоденькая медсестра районной больницы, а международная террористка, объявленная в розыск. – Присаживайтесь. Разговор у нас с вами будет долгим.

У Евы не было ни малейшего понятия о том, что может интересовать следователя. Лично она не ведала за собой никаких грехов. Должно быть, речь коснется кого-нибудь из ее знакомых, попавших в дрянную историю. Такое, на ее памяти, случалось не однажды, но тогда ее приглашали в отделение милиции, но не в следственный комитет при прокуратуре.

– Я призываю вас быть откровенной, поскольку от этого зависит ваша дальнейшая судьба, – предупредил ее собеседник. – Излишне говорить о том, что сотрудничество с правоохранительными органами всегда оказывается полезным и взаимовыгодным.

Об этом предупреждать ее было действительно излишне. Воспитанная улицей, она с младых ногтей впитала в себя недоверие ко всем подобным «органам», равно как презрение к тем, кто с ними сотрудничает. Пусть у мамы Лиды, как, впрочем, и у отца Витьки, не было проблем с законом, но рядом с ней обреталось немало тех парней и девчонок, которых задерживали, обвиняли, сажали на скамью подсудимых, а иногда отправляли в лагеря. Быть судимым в их среде явилось обычным делом, ничуть не зазорным, ведь никто из них не собирался баллотироваться в депутаты или делать карьеру в суде или прокуратуре.

– Что нужно, начальник? – насмешливо спросила она, перекинув ногу на ногу. Сегодня она опять была в своей видавшей виды юбке. И пусть Артем не потребовал назад те вещи, которые он успел ей подарить, надеть их Еве не позволяла гордость. Она пока лишь подумывала о том, чтобы раздарить их девчонкам во дворе или же соорудить из них кучу на крыльце ее бывшего возлюбленного.

– Вы судимы? – спросил молодой следователь. Должно быть, его покоробило обращение «начальник».

– Нет.

– Ну, это мы проверим.

– Проверяйте.

– Ответьте мне на вопрос, знаком ли вам Винницкий Артем Антонович? – сказал он и впился в ее лицо таким взглядом, что у особы более чувствительной, чем Ева, по спине просто обязаны были побежать мурашки.

Артем?! При чем здесь Артем? Легкомысленный настрой Евы как рукой сняло. Мысль бешено заработала. Значит, ее появление в прокуратуре не связано ни с одним из ее дворовых приятелей.

Следователь смотрел на нее, ожидая ответа.

– Да, я знаю Винницкого.

– В каких отношениях с ним находитесь?

Еще пару дней назад она могла гордо ответить, что является его невестой. Теперь же все изменилось до неузнаваемости. Называть его бывшим женихом она не пожелала.

– Нас ничего с ним не связывает, – сказала она, словно выплюнула. «Он просто негодяй и предатель», – хотела добавить она, но не стала. Незачем молоденькому следователю было знать о ее растоптанной любви.

– Значит, ничего не связывает? – глупо хлопнул глазами следователь. – Другими словами, вы хотите сказать, что испытывали неприязнь к потерпевшему Винницкому?

Вместе с последними словами следователя на Еву наконец снизошло озарение. Вот, оказывается, в чем дело! Потерпевший Винницкий… Значит, Артем написал заявление! Под чутким руковод-ством маменьки он настрочил в органы донос на нее и Жорика. Что-то вроде «ввалились в дом без спроса, ругались и в конце разбили нос молодому хозяину».

– Ну, так была у вас неприязнь к Винницкому? – следователь повторил вопрос.

– Была, – кивнула головой Ева, ощущая в груди не простую неприязнь, а самую настоящую ненависть к тому, кого совсем недавно считала самым лучшим мужчиной на свете. Это были воистину дни необычайных открытий. Артем показал себя со всех сторон. Он напоминал ей яблоко, глянцевое с виду, но червивое внутри. Привлекательный и даже красивый, стильный, несомненно образованный, он на поверку оказался двуличным, трусливым и мстительным маменькиным сынком.