Тайна Желтой комнаты - Гастон Леру (1993)

— И негодяй доказал это, — печально кивнул Дарзак, — удар пришелся по голове. Форма звена кастета полностью соответствует ране, и она безусловно оказалась бы смертельной, но, вероятно, именно в момент удара прогремел выстрел, и убийца был задет пулей. Раненный в руку, он выронил кастет и бежал; к несчастью, удар уже успел достичь цели, и мадемуазель Станжерсон едва не была убита, после того как ее чуть было не задушили. Если бы она ранила нападавшего первым выстрелом, то без сомнения избежала бы удара кастетом, должно быть, она просто слишком поздно схватилась за оружие. В процессе борьбы револьвер, вероятно, отклонился, и первая пуля ушла в потолок, а цели достиг только второй выстрел.

Дарзак постучал в дверь павильона. Признаюсь, мне не терпелось попасть на место происшествия, и, хотя разговор о кастете был необычайно интересен, но я просто сгорал от нетерпения, видя, что наша беседа продолжается, а дверь павильона остается закрытой.

Наконец она отворилась, и на пороге показался человек, в котором я без труда узнал дядюшку Жака. Ему было уже около шестидесяти. Длинная седая борода, седые волосы, берет, поношенный коричневый бархатный костюм и деревянные башмаки. Вид неприветливый и ворчливый, однако, увидев Дарзака, он улыбнулся.

— Это друзья, — просто сказал наш провожатый, — в павильоне никого нет?

— Мне приказано не пускать ни единого человека, господин Робер, но, конечно, приказ не касается вас. И почему, собственно, не пускать? Они уже видели все, что можно было увидеть, эти господа полицейские. Все зарисовали, всех допросили…

— Извините, дядюшка Жак, один вопрос раньше всего прочего, — вмешался Рультабиль.

— Говорите, молодой человек, и если я смогу вам ответить…

— Ваша хозяйка носила в этот вечер волосы, спущенные на лоб?

— Нет, сударь, она никогда не носила такую прическу, ни в тот вечер, ни в другие дни. Волосы были, как всегда, зачесаны наверх, и весь ее прекрасный лоб, чистый, как лоб новорожденной, был открыт.

Рультабиль что-то недовольно проворчал и принялся осматривать вход. Замок действительно был английский, и открыть дверь без ключа было практически невозможно.

Затем мы вошли в вестибюль, маленькое, довольно светлое помещение с красными плитками на полу.

— А вот и окно, через которое бежал убийца!

— Так говорят, сударь, но ведь мы не слепые. Ни господин Станжерсон, ни я, ни привратники, хоть они сейчас и в тюрьме, мы никого не видели. Почему тогда и меня не засадят из-за моего револьвера?

Рультабиль уже открыл окно и осматривал ставни.

— Они были закрыты в момент преступления?

— На железную задвижку изнутри, — ответил дядюшка Жак. — Что же он, сквозь ставни прошел, что ли?

— Там есть пятна крови?

— Да, вы можете посмотреть на камнях снаружи. Но чьей крови?

— Так, — сказал Рультабиль, — а вот и следы на дорожке, земля была очень влажной. Сейчас мы все это внимательно исследуем.

— Глупости, — возразил старик, — он не мог здесь пройти.

— Но где же?

— Откуда я знаю?

Рультабиль опустился на колени и начал быстро осматривать плитки вестибюля, покрытые пятнами.

— Вы ничего не найдете, сударь, — продолжал дядюшка Жак, — и они ничего не нашли. Кроме того, здесь теперь чересчур грязно, входило и выходило множество людей, а пол мыть мне не разрешают. Но в день преступления я все вымыл, и, пройди здесь убийца в своих башмаках — это было бы сразу заметно. Таких следов он достаточно оставил в комнате барышни.

— Когда вы мыли эти плитки в последний раз? — спросил Рультабиль, поднимаясь.