Соверен - Кристофер Сэнсом (2008)

— Мой отец тоже был фермером, — откликнулся я. — В Личфилде. Я похоронил его незадолго перед тем, как приехать в Йорк. Увы, я не был заботливым сыном и навещал его непростительно редко.

— Никогда не поверю в то, что вы были плохим сыном.

— Тем не менее отец мой умер в одиночестве.

Взгляд Ренна на несколько мгновений стал рассеянным, словно бы устремленным внутрь.

— Когда единственный мой сын умер и я понял, что других детей у меня не будет, мне было трудно с этим смириться, — произнес он. — Полагаю, тоска и отчаяние, которые я испытывал в ту пору, привели меня к ссоре с родными моей бедной жены. Я непременно должен помириться с Мартином. На всем белом свете у меня не осталось других родственников.

— Мы найдем его, сэр, — уверенно повторил я. — Мой помощник Барак способен отыскать иголку в стоге сена.

— Вот уж не думал, что вы тоже сын фермера, — с улыбкой заметил Ренн. — Вероятно, именно поэтому мы так легко сошлись друг с другом, — добавил он с некоторым смущением.

— Очень может быть.

— Простите за то, что я обременяю вас своими заботами.

— Вы удостоили меня своим доверием, и я почитаю это за честь.

— У меня нет слов, чтобы выразить свою благодарность. Прошу вас, с этой минуты зовите меня просто Джайлс. Как старого друга.

— А вы меня — Мэтью, — сказал я, протянув руку.

Пожатие старика оказалось на удивление крепким. У меня даже мелькнула мысль о том, что, возможно, он ошибается относительно смертельности своего недуга. Ренн похлопал меня по плечу и обернулся к сцене, где в эту минуту вновь поднялся занавес и мальчик-хорист в одеянии знатной дамы запел печальную песню о любви.

В аббатство Святой Марии я возвращался в одиночестве, ибо разговор с Джайлсом заставил меня забыть об угрожавшей опасности. Мысли о семейной ссоре, разлучившей старого законника с племянником, не выходили у меня из головы. Судя по всему, причиной этой ссоры послужило отнюдь не случайное недоразумение.

«Несомненно, покойной жене Ренна семейные неурядицы доставили немало переживаний», — со вздохом подумал я.

— Пели недурственно, правда? — раздался знакомый голос у меня за спиной.

Обернувшись, я увидел Барака. Он пребывал в превосходном расположении духа. Рядом с ним шла Тамазин, не сводившая со своего спутника сияющего взгляда. Миловидное ее лицо покрывал румянец.

«Что ж, — подумал я, — эта красотка, подобно всем прочим хорошеньким девушкам, без труда получила то, что хотела».

Однако остаться со своим кавалером наедине Тамазин пока не удалось, ибо Дженнет Марлин тоже была здесь. По своему обыкновению, выглядела она так, словно только что глотнула уксуса. Но каштановые локоны, обрамлявшие ее лицо, придавали ему до странности юный вид и противоречили его кислому выражению. Мысленно я вновь подивился сходству между этой придворной дамой и Сюзанной, подругой моих детских лет.

— Да, представление удалось на славу, — кивнул я.

— Наверняка королю оно очень понравится! — с пылом воскликнула Тамазин. — Может, потом его сыграют еще раз в аббатстве Святой Марии, для шотландского короля. Оказывается, все эти приготовления были сделаны для него, — добавила она со вздохом. — А мы-то думали, для королевы. Думали, здесь, в Йорке, будет объявлено, что она беременна. Жаль, что это не так. Королева такая душка.

— Правда?

— Честное слово, королева ужасно мила. Я видела ее много раз, хотя, конечно, ни разу не имела чести с ней говорить.

Вне всякого сомнения, Тамазин изо всех сил пыталась завоевать мое расположение. Барак, пристально поглядев на меня, догадался, что мне сейчас не до праздной болтовни.

— Идемте, — сказал он, потянув свою спутницу за руку. — А то мы перегородили всю дорогу.

И он увлек Тамазин вперед, оставив меня в обществе мистрис Марлин, которая наградила меня ледяной улыбкой.

— А вам понравилось представление, мистрис? — любезно осведомился я.