Соверен - Кристофер Сэнсом (2008)

— Сэр Уильям, быть может, учитывая все обстоятельства, мне будет позволено вернуться в Лондон? — нерешительно спросил я.

— Об этом нечего и думать, мастер Шардлейк, — отрезал Малеверер. — Вы будете приманкой, на которую мы, вполне вероятно, сумеем выманить преступника.

— И, вполне вероятно, подобная игра будет стоить мне жизни, — с горечью заметил я.

— Соблюдайте осторожность — и останетесь живы, — равнодушно пожал плечами Малеверер. — В конце концов, именно вы упустили документы и заслуживаете наказания. А о том, чтобы вернуться в Лондон, больше и речи не заводите.

Он насмешливо уставился на меня; на губах его играла презрительная улыбка, толстые волосатые пальцы беспрестанно теребили конец бороды.

— Мне остается лишь повиноваться, сэр Уильям, — произнес я подчеркнуто невозмутимым тоном. — Сегодня я намерен посетить мастера Ренна. Насколько мне известно, он серьезно захворал. Возможно, он не сможет присутствовать на судебном слушании прошений. На этот случай необходимо сделать некоторые приготовления.

— Я говорил, что Ренн слишком стар для столь ответственного поручения, — проворчал Малеверер. — Если выяснится, что он и в самом деле не в состоянии присутствовать на слушании, пришлите мне записку. Нам придется искать ему замену. Вы для такого дела не годитесь, — изрек он, и губы его вновь тронула издевательская улыбка. — Здесь необходим человек, обладающий представительной внешностью и незапятнанной репутацией.

Я счел за благо промолчать и, поклонившись, вышел вон. Спускаясь по лестнице, я думал о том, что спасение моей собственной жизни всецело предоставлено мне самому. С этого дня буду носить на поясе кинжал, решил я; придется пренебречь королевским распоряжением.

Шагая к кафедральному собору, я увидел на улицах множество работников в ливреях с городскими гербами, посыпавших мостовые песком и золой. Очевидно, король вновь собирался удостоить город своим посещением; предстояли новые церемонии и развлечения. Я окинул взглядом низенькие домики, теснившиеся вдоль Питергейта, и вновь подумал о том, что распоряжение городских властей, на время королевского визита запрещающее жителям Йорка выбрасывать мусор в реку, чревато для горожан весьма ощутимыми неудобствами. Страшно представить, что творится сейчас на задних дворах. Что ж, картина весьма символичная, решил я. Снаружи все блестит и сверкает, а на задворках смердят груды нечистот.

Войдя в квартал, прилегающий к кафедральному собору, я постучал в двери мастера Ренна. На лице старой служанки, открывшей мне дверь, застыло выражение беспокойства.

— Доброе утро, Меджи, — приветствовал ее я. — Как себя чувствует мастер Ренн? Я слышал, он захворал.

— Сегодня мастер никак не может работать, — с сокрушенным вздохом сообщила служанка. — Он не вставал с постели. Сейчас у него лекарь.

— Я пришел не работать. Мне лишь хочется его навестить.

— Входите, сударь, — после недолгого колебания разрешила она. — Я пойду спрошу, сможет ли мастер Ренн вас принять.

Меджи провела меня в гостиную. Огонь в очаге не горел; сокол, спрятав голову под крыло, дремал на своей жердочке. При виде птицы я сразу вспомнил о Бараке и Тамазин, которые сейчас развлекаются соколиной охотой. Хотя я и храбрился перед Бараком, в аббатстве я чувствовал себя до крайности неуютно, но здесь, в доме Ренна, можно было забыть об угрожавшей мне опасности.

Я подошел к книгам, которые по-прежнему громоздились на полу пыльными стопками. Неплохо бы отыскать карту Кента, пришло мне в голову. Тогда я мог бы убедиться, что деревня Брейбурн действительно существует. Я сам не знал, зачем мне подобное подтверждение, однако моя решимость распутать клубок загадок росла с каждой минутой. Как видно, подобным способом я старался оправиться от стыда и унижения, которые пережил в Фулфорде.