Судный день - Адриан ДАже (2011)

— В настоящее время мы перестраиваем наши вооруженные силы, а Британия с Францией, как я и предсказывал, не предприняли ничего, — бушевал Гитлер. — Ничего! Наша армия уже сейчас насчитывает тридцать шесть дивизий. Германия имеет на это право!

Глаза Гитлера пылали огнем, в них сияла его судьба. Никто не произнес ни слова.

— Народ Германии имеет право видеть свое отечество на достойном его месте, возрожденным в качестве грозной державы — великой державы мирового масштаба. И сделать это мы можем только с помощью силы. — Когда Гитлер приводил свои доводы, голос его то взлетал ввысь, то падал. — Мы вернули себе Рейнскую область без единого выстрела. Теперь мы должны переключить свое внимание на Австрию и Чехословакию.

Барон фон Фрич, главнокомандующий сухопутными войсками, совершил ошибку, удивленно подняв бровь.

— Вас что-то беспокоит, генерал-полковник? — бросил на него взгляд Гитлер.

— Mein Fuhrer, прогресс, которого мы достигли с тех пор, как вы стали рейхсканцлером, ни у кого не вызывает сомнений, — спокойно ответил фон Фрич, — но я бы пренебрег своим долгом по отношению к вам и немецкому народу, если бы не напомнил вам о том риске, с которым связано то, что вы предлагаете. Если Британия и Франция воспротивятся вашим планам завоевания Чехословакии и Австрии, новая большая война будет грозить Третьему рейху бедствиями. Если говорить о перестройке армии, мы добились больших успехов, поставив под ружье тридцать шесть дивизий, как вы того требовали, однако на подготовку полумиллиона человек потребуется время. Но, что еще более важно, на сегодняшний день у нас пока нет службы тылового обеспечения, чтобы поддержать всю эту мощь в полевых условиях. Я бы посоветовал, mein Fuhrer, двигаться вперед не так быстро.

— Риск есть всегда! — выпучив глаза, крикнул Гитлер, стукнув по накрытому дорогой скатертью тяжелому столу; лицо его горело.

Как уже успели убедиться высшие военачальники Гитлера, в ярость он мог прийти мгновенно. Гитлер оттолкнул свое кресло назад, вскочил на ноги и широкими шагами подошел к большому глобусу, поддерживаемому богато украшенной деревянной рамой. Он крутанул его, и тот бесшумно завертелся на своей оси.

— Вы, очевидно, не очень хорошо знакомы с историей, господин генерал-полковник, — насмешливо заметил Гитлер. — Лидеры всех великих империй — греки, римляне и даже эти тупые британцы — всегда были готовы взять на себя риск.

Гитлер замолчал, а затем, подойдя к столу, склонился над ним.

— Целью политики Германии, господа, — произнес он уже более спокойно, — является сохранение нашего расового превосходства и умножение его. Германцы — великая нация, а посему мы имеем право на большее жизненное пространство, чем все остальные.

Внезапно всем показалось, что его охватил транс. Глаза его снова выкатились из орбит, и он ударил кулаком по столу.

— Самое ценное, чем мы обладаем на этой земле, — это наш собственный народ! Ради этих людей и вместе с ними мы будем бороться, мы будем биться! И никогда не дадим слабины! Никогда не устанем! Никогда не остановимся в нерешительности! Да здравствует наше движение! Да здравствует наш народ!

Гитлер вихрем вылетел из комнаты для совещаний и устремился к своему кабинету, взбешенный мягкотелыми генералами, вроде этого фон Фрича, который отказался поверить в гениальность его плана. «Они не понимают!» — бушевал он. Все равно очень скоро свастика появится на элегантных зданиях Вены, а улицы этого великого города будут освобождены от ненавистных евреев.

6

Тикаль, Гватемала

— Так что вы там обнаружили, профессор? Да еще таким ранним утром.

Леви отпрянул назад, испуганный внезапным появлением фон Хайссена из зарослей джунглей, окружавших площадку для игры в мяч.

— Вы всегда так незаметно подкрадываетесь к людям, штурмбанфюрер? — раздраженно спросил он.