Конец радуг - Вернор Виндж (2019)

Пул биологических наук становился все ярче. Элис выскребла весь отдел геномики Центра по контролю и профилактике заболеваний. После вахты ему это наверняка припомнят. Предчувствие было леденящее. Сегодня вечером вероятны крупные проблемы. Может стрястись то, чего он боялся больше всего на свете, то, от угрозы чего Элис неизменно отмахивалась. Неужели она ускользает из фокуса? На что будет похож полномасштабный коллапс человека, прошедшего в десять раз больше динамических переподготовок, чем самый сложный пациент госпиталя для ветеранов с ДП-синдромом?

– Слышал что-нибудь?

– Например, Томми?

– Ну что-то вроде далекого удара.

Они остановились и оглянулись. Уинни недовольно заворчал. Совсем как в старые деньки, когда Томми все время старался добавлять напряжения их нелегальным экспедициям.

Томми поколебался. Он указывал им путь, но шел последним, чтобы тонкое оптоволокно случайно не смяли другие. Послушав еще немного, он повернулся и стал догонять их.

– Может, ничего особенного… но кабель на мгновение тоже вырубался.

Он бросил взгляд на свой лэптоп.

– Теперь нормально.

И взмахом руки погнал их дальше по туннелю, в темную неизвестность за пределами озерца света.

– Вперед.

Первая часть туннеля оказалась очень знакома: жутковатая прогулка по аллее воспоминаний. Было время, больше пятидесяти лет назад, когда все присутствующие, кроме, конечно, Карлоса, покоряли эти туннели. Томми Паркер, в ту пору – задавака-первокурсник, красовался перед старшекурсниками, которые потом сами удивлялись, как позволили втянуть себя в такую сорвиголовную затею.

Они двинулись дальше, и территория утратила сходство с запомнившимся участком. По стенам были проложены блестящие трубы. Роберт различал оттиснутые на стенах символы, загадочные физические бэкапы для узлов, не отвечавших на сигнал компьютерной коробочки. Фьюйть. Что-то белое, размером с волейбольный мячик, проскочило по одной из труб. Фьюйть, фьюйть. Аналогичный трафик в противоположном направлении. Трубы пневмопочты некогда считались предвестницами дивного нового мира. В детстве Роберт такие штуки видел в умирающих универмагах.

– А зачем здесь пневмотрубы, Томми?

– Ну там теория встречается с реальностью. Протеомика, геномика, регуломика, всякая разная – омика: они там. Эти лабы здоровенные. Локальный трафик в миллион раз интенсивнее, чем на публичном транке, а задержки, как в домашней сети. Но порой требуется взглянуть на реальные биообразцы. И перемещать пробы – транспортные лотки для небольших расстояний, пневма – для более существенных. GenGen даже собственной пусковой установкой «UP/Express» обзавелась, чтобы рассылать упаковки в другие лаборатории по всей планете.

Теперь Роберт слышал звуки, исходящие из мрака впереди, звуки, которые никак не получалось сопоставить с осмысленными словами, щелчки, словно бы от старомодных пишущих машинок. Там делается наука?

– Я пытаюсь прозондировать локалку, – сказал Карлос, – но вижу только голые стены.

– Я же тебе говорил. Общение с лабсетью крайне усложнило бы нашу аферу.

– Но туннель наверняка знает, что мы здесь. – Они шли, погруженные в озерцо света. Впереди и позади господствовала тьма.

– Угу. Он знает про нас. Но знает, образно говоря, лишь на подсознательном уровне.

Роберт возглавлял группу. Он показал на стену у переднего края освещенной зоны.

– А что это за указатели?

Буквы и цифры были физические, намалеванные на стене.

5 Пб/с Прот ←→ Гено 10 Пб/с мульти

Томми оживился и подскочил к нему.

– Похоже, это главный перекресток каналов GenGen!

Он вскинул свое молитвенное колесо как можно выше, отводя оптоволоконный кабель подальше от товарищей. Рядом с Томми отчетливо нарисовался Незнакомец, но здесь, внизу, монстр не мог точно локализоваться, ноги его парили над полом, а взгляд был повернут на девяносто градусов против нужной ориентации.