Крутой поворот - Николас Спаркс (2015)

Утром 29 августа 1988 года, через два года после смерти жены, Майлз Райан стоял на заднем крыльце дома, куря сигарету и наблюдая, как восходящее солнце медленно меняет цвет неба от жемчужно-серого до оранжевого. Перед ним расстилалась река Трент, солоноватые воды которой порой скрывали от глаз растущие по берегам кипарисы. Дым сигареты поднимался вверх, а сам Майлз физически ощущал, как растет влажность, сгущая и без того вязкий воздух.

Вскоре раздались первые птичьи трели.

Мимо проплыла небольшая лодчонка. Рыбак махнул ему рукой, и Майлз слегка кивнул в ответ – на большее не хватило энергии. Ему срочно необходима чашка кофе. Немного яванского – и он готов встречать день: отвозить Джону в школу, держать в узде местных жителей, не признающих закон, рассылать извещения о выселении по всему округу, а также справляться с постоянно возникающими проблемами вроде сегодняшней встречи с учительницей Джоны. И это только начало. Днем, похоже, работы будет еще больше. Домашние дела казались бесконечными – оплата счетов, магазины, уборка, мелкий ремонт… Даже в те редкие моменты, когда у Майлза выдавалось немного свободного времени, он чувствовал, что нужно немедленно этим воспользоваться, иначе будет поздно. Быстренько найти что почитать. Скорее расслабиться и отдохнуть хотя бы несколько минут. Закрыть глаза, хоть ненадолго, а то тебя скоро опять позовут.

Всего этого было довольно, чтобы вымотать кого угодно, но что тут поделать?

Ему редко хотелось кофе, да и курение больше не приносило удовольствия, и он подумывал отказаться от сигарет, хотя особого значения это не имело. По мнению Майлза, он в общем-то и не курил по-настоящему. Так, пара-тройка сигарет, подумаешь! Не по пачке же в день и не всю жизнь: начал после смерти Мисси и в любой момент может бросить. Но зачем себя утруждать? Черт, да у него здоровые легкие: только на прошлой неделе пришлось догонять магазинного вора, и он без труда схватил парнишку. Курильщику такое не по плечу! Но, нужно признаться, все дается далеко не так легко, как в двадцать два. Всего десять лет назад… но даже если ему сейчас тридцать два, это еще не значит, что пора подыскивать подходящий дом престарелых. Однако моложе он не становится. И остро это чувствует: в колледже они с приятелями начинали вечер в одиннадцать и гуляли всю ночь. За последние несколько лет, если не считать тех дней, когда он работал, подразумевалось, что одиннадцать вечера – уже поздно, и даже если спать не хотелось, он все равно ложился в постель. Не мог придумать достаточно веской причины, чтобы оставаться на ногах. Усталость навсегда вошла в его жизнь. Даже в те ночи, когда у Джоны не бывало кошмаров – после смерти Мисси мальчик иногда кричал во сне, – Майлз все равно просыпался по утрам, чувствуя себя… уставшим. Измученным. Вялым. Словно плыл под водой, не пытаясь преодолеть течение. Чаще всего он относил это на счет суматошной жизни, которую вел, но иногда гадал, уж не творится ли с ним что-то действительно неладное.

Где-то он читал, что одним из симптомов клинической депрессии является необъяснимая, беспричинная апатия. Правда, причина у него была…

Нет, в чем он действительно нуждается, так это в недолгом отдыхе в маленьком пляжном домике на Ки-Уэст, где может удить палтуса или просто лежать в покачивающемся гамаке с банкой холодного пива. И никаких проблем важнее той, надеть ли сандалии, когда идешь на пляж в компании хорошенькой женщины.