Это — вызов - Ядвига Благосклонная (2017)

Я фыркаю, лишь потому что не знаю, что говорить или что делать, и это кажется мне более подходящим и привычным вариантом, а затем с легкой иронией молвлю:

— Ты всегда так говоришь.

— Я просто констатирую факт, зайка, — щелкает парень меня по носу, а затем открывает для меня дверь машины.

Дождь еще не достаточно сильный, однако стоять под ним все равно не самая лучшая идея.

Я и не заметила, как парень переплел наши пальцы, поэтому, когда сажусь, только сейчас замечаю, что он держит меня за руку. Дверь закрывается, и мне сразу становиться неловко от пустоты в ладони, но не успеваю я огорчаться, как Баринов устраивается на водительское сидение, и моя другая рука снова в его крепкой, надежной ладони.

— Прости, оперы не было, поэтому я взял билеты на балет, — говорит он, между тем выезжая со двора.

— А какой балет? — оживляюсь я, хватаясь за эту тему, дабы отвлечься на что-то.

— «Кармен», — кидает на меня подозрительный взгляд сероглазый.

— Это здорово, — нервно произношу я, теребя кружево на платье.

— Не нужно нервничать, зайка, — улыбается он, поглаживая мою руку пальцем.

Я дергаю плечом и говорю:

— С чего ты взял, что я нервничаю?

— С того, что ты полдороги пялишься в окно, а я бы предпочел, чтобы ты смотрела на меня.

Я сглатываю и кидаю на него взгляд, но ничего ему не отвечаю. Не знаю, что ответить.

— В чем проблема, Камила? — уже более серьезным тоном спрашивает он.

— Ни в чем, — вырывается какой-то несуразный писк из меня.

— Это из-за поцелуя? — снова интересуется он, однако в этот раз в его интонации присутствуют более напористые нотки.

Я стону и бью себя ладошкой по лбу от отчаяния.

Почему ему нужно было поднять эту тему?! Неужели нельзя все пустить на самотек?!

— Может быть, — спустя несколько секунд признаюсь я.

— Зайка, — ласково говорит парень, между тем целуя мою тыльную сторону ладони, отчего по мне ползут мурашки, — у нас будет еще много поцелуев, поэтому не нужно нервничать.

Я воспринимаю его заявление в штыки и тотчас же вспыхиваю, а затем вырываю свою руку и складываю на груди.

— Почему ты так уверен?

Баринов усмехается.

— Потому что ты бы не была здесь, если бы этого не хотела.

Его слова чистая правда. В этом не стоит сомневаться. Я понимаю, что внутренне пытаюсь противостоять его напору. Пытаюсь держать между нами некую дистанцию из-за своих дурацких убеждений. Но с каждым днем он все ближе и ближе. Я бы дала волю своим эмоциям, если бы знала как. Но боюсь сделать что-то не то, сказать что-то не то. В конце концов, возложить много надежд. Мною руководит некий страх. А что, если все это шутка?! Что если он не тот, кем я его возомнила?! Что тогда? Я останусь у разбитого корыта? Смогу ли я справиться с этим?! Смогу ли дальше продолжать учиться? Работать? Жить, а не существовать? Все это меня до чертиков пугает. Но вместе с тем жизнь мне кажется теперь неполноценной без его шуток, без университета, без Яны. Все нынче сложилось в единый паззл. Должно быть, Глеб увидел на моем лице противоречивые эмоции, потому произнес: — Ты мне нравишься, Камила. Я говорил тебе это и буду продолжать, — он сделал вдох, а после продолжил, — Я не могу утверждать пока о любви. Но я знаю, что когда я вижу тебя, мне хочется взять тебя на руки и унести к себе, как пещерный человек. Я знаю, что поцелуй с тобой взбудоражил меня больше, чем любая ночь с другой. Ты не доверяешь мне, и я это понимаю, более того, я это принимаю. Но не нужно относиться ко мне так, словно я тебя к чему-то принуждаю, — на его лице заиграли скулы, — хоть это и не так. Просто будь собой, это все что мне нужно.

Его слова заставляют мое сердце замереть. И я позволяю себе отпустить свои тревоги. Этот откровенный разговор дает мне толчок. Я не говорю ему ни слова, лишь сжимаю крепче его ладонь, и это все, что ему нужно.