Чёрный сектор - Юлия Шолох (2020)

— У нас для тебя выгодное предложение. — Заявил брюнет. — Мы с другом соскучились по женскому теплу. Ну, сама понимаешь, почти месяц тут торчим по земному времени. Воздержание плохо влияет на здоровье. Да и развлекаться как-то надо? Моё предложение — ты нам помогаешь сбросить пар, а мы тебе по возвращению платим. Много платим. Дофига просто. Сможешь лет десять не работать. За раз ну… тысячу. Чем больше раз, тем больше заработаешь. Так что, согласна?

В тишине ветер шуршал стеблями камыша, и еле слышно шлёпались о берег волны.

— Что? — Просипела Кира. Она судорожно взглянула в сторону Никиты, но тот продолжал сидеть и точить копьё. Даже глаз не поднял.

— Мы не обманем, не бойся. Честный договор, честная оплата. Может, еще доплатим за старательность. — Добавил второй.

Они подошли ближе, от их улыбок подташнивало.

— Соглашайся быстрее, — брюнет схватился за свой аппарат у себя между ног и пошевелил рукой в идиотском ритме. — А то я скоро взорвусь.

Кира в последний раз взглянула на Никиту, но тот никак не реагировал. Будто ничего не происходило.

Вот так просто.

Вот и вся их связь! Тонкая, душевная настройка. Единство. Ну да, ну да.

Тут, в одиночестве, они может и были друг другу кем-то, однако это всё выдумка, дым. В реальности вот цена их отношений — при нём Киру могут оскорблять, делать неприличные предложения, поступать с ней как угодно, а он и слова не скажет.

— Нет. — Еле выдавила Кира и отступила назад.

— Да не ломайся! — Второй подступил ещё быстрей. — Давай по-хорошему. Чего ты цену набиваешь?

А Никита так и сидел в стороне.

У Киры запершило в горле, а потом она схватила копьё и наставила брюнету в живот.

— Я сказала, нет. Отойдите.

Слёзы тут же радостно скопились в уголках глаз, но Кира их сморгнула. Не время расслабляться.

— Ты чего? Совсем берега попутала? — Второй мгновенно разозлился, демонстративно сжал кулаки. — Ты кому угрожаешь?

Брюнет тоже оскалился, медленно достал нож из-за пояса.

— Хочешь обслуживать нас бесплатно? — Зашипел.

— Одному я в живот копьё всадить успею. — Сказала Кира. Так спокойно, что сама себе поразилась. Словно в неё вселилась какая-то бесстрашная воительница. — Второй, может, меня и достанет, но вот первому не повезёт. Без медицины, без элементарных лекарств, без помощи медиков. Долго и мучительно умирать оттого, что кишки гниют… М-м-м. Как представлю, кровь леденеет. Кому же повезёт? Я клянусь, что успею. Понятно? А ну, отошли!

Они не сразу, но стали пятиться к берегу. Как и Кира. Сейчас ей почему-то не было страшно, ей было противно и очень одиноко. Вся радость, накопленная в последние дни, растворилась без следа. Воспоминания о крапинках в чужих тёплых глазах пропали.

Брюнет выругался, второй добавил:

— И откуда только вы такие берётесь? Ещё что-то строит из себя. Да тебя до конца жизни засадят за угрозу убийством такого, как я.

Кира кровожадно улыбнулась.

— Но не тут, верно?

Теперь они ограничивались лишь презрительными уничтожающими взглядами. Типа, что это за кусок уродливого тела, которая думает, что на неё кто-то позарится? Да они лучше с голодухи подохнут!

Неудачники! Они понятия не имели, что Кире всегда на подобные взгляды было наплевать. Ещё с детства иммунитет. Три месяца, проведённые в распределителе детского приёмника раз и навсегда открыли глаза на то, что другие о тебе говорят. Как они обсуждают твои внешние и внутренние данные, не стесняясь в выражениях, когда им ничего за это не будет. Так, будто ты предмет мебели и не слышишь.

Самое мягкое, что о ней говорили — “короткие ноги — цыплячьи мозги”.