Там, где нас не ждут - Юрий Москаленко (2017)

В первый день нашего знакомства, я обратил внимание, как ласково Хэрн гладил листья железного дерева под ковриком. А когда на следующий день он рассмотрел палки очага, чуть ли не застонал. Я удивился, конечно, но лезть в душу не стал, захочет сам расскажет, что к чему.

В этот же день мы пошли в лес за ягодой, фруктами и проверить силки. Каково же было моё удивление, когда Хэрн сбросив с плеч мешок, ни на что не обращая вокруг себя внимание, чуть ли, не на карачках, побежал к железному панку. Упав на колени и прижавшись лбом к стволу, он в голос орал хвалебные речи богам за возможность встречи с каким-то Талом.

Я собрал ягоды и фрукты, выпутал из петель очередных фазанов, а Хэрн так и не думал подниматься с колен. Он плакал и смеялся одновременно, и меня снова и снова накрывала волна счастья, и если бы не такой своевременный мой приказ держать эмоции в узде, то я бы уже захлебнулся от чужого экстаза. С трудом отодрав его от дерева, силой потащил упирающегося Хэрна, и было у меня такое чувство, что он ничего не соображает и ведёт себя, как одержимый. И снова приказ успокоиться, что и помог привести его в чувство.

Уже дома я узнал, что для каннов его племени, Тал является священным деревом и за заботу о нём дарит прекрасные древки, которые невозможно ни перерубить, ни сжечь. Только лучшие из лучших воинов племени имели копья с такими древками, они передавались по наследству, а если продавались, то стоили целое состояние, даже на наши теперешние сбережения купить такое копьё мы бы не смогли. Вот так номер!

И теперь каждый день с утра, после утренних гигиенических процедур, наши экскременты, заботливыми руками уносились в лес, ублажать ещё одно местное божество. А через месяц Хэрн принёс два прочных шеста – один для себя, другой для меня. Когда я сказал, что он сильно длинный и, наверное, тяжёлый, Хэрн рассвирепел. Сказав – "если сильно некоторым баранам повезёт, то его господин может и дорастёт до того времени, когда шест ему станет сильно мал, а сейчас, чтобы дурные слова не затрагивали доброго и щедрого Тала, начнётся тренировка. И он съест своё ухо, если к концу этого года, он не сделает из одной бестолочи настоящего воина-канна племени Копья".

И начался очередной ад, сопровождаемый множеством синяков и ушибов, ибо учил меня Хэрн, как учили его, на боли, но ему было невдомёк, что я теперь могу блокировать боль, спасибо занятиям магии. Желание отделать Хэрна меня просто жгло изнутри, заставляя действовать через силу и боль. И вот вчера, спустя два месяца, во время очередного поединка, применив свой, лично разработанный приём, я очень чувствительно впечатал свой шест точно ему в солнечное сплетение. Он, или от удивления, или от боли распахнул свои маленькие глазки до размера небольшого блюдца, а после повторного удара рухнул на колени, так и продолжая стоять с раскрытым ртом, судорожно делая попытки вдохнуть. Еле его откачал. И первое, что я от него услышал, цитирую: "Теперь я спокоен, мне не придется есть своё ухо!!!".

Мы вместе уже полностью заполнили тетрадь рисунками с изображением Хэрна с шестом и пояснениями к ним, но осталось ещё очень много незафиксированного и у него, и я уже стал разрабатывать своё понятие о бое и копье. Бумага кончилась, и взять её негде. Интенсивность тренировок возрастала, увеличивались нагрузки и продолжительность поединков, что сильно изматывало, работали на износ, а с сегодняшнего дня ко мне, несмотря на мой возраст и рост, стали относиться серьёзно, и количество синяков и ушибов снова возросло в разы, Хэрн больше не сдерживался. Опять всё по новой. Оставалось, стиснув зубы, совершенствовать защиту и блоки.

В таких условиях меня спасал защитный комплекс, а точнее, заклинание исцеления школы магии Жизни, вложенное в кольцо управления. Сколько раз оно буквально ставило меня на ноги, после приветов хэрнова шеста, теперь и не сосчитать, взамен забирая порядочно внутренней энергии и манны.