Там, где нас не ждут - Юрий Москаленко (2017)

Дальнейшие занятия были скомканы. Я остервенело метал ножи в оставшуюся мишень. Успехами особенными похвастать не мог, но с нуля всё-таки счёт тронулся, и это не могло меня не радовать. Точность сильно хромала. Из десяти попыток я попадал в мишени раз шесть, иногда семь. В движении, и в прыжках результаты были и того хуже. Но я не отчаивался, помня недавно состоявшийся разговор. И к концу занятий я довёл число попаданий до девяти раз. Я был счастлив, первый раз по этой дисциплине меня накрыл экстаз. И в этом состоянии, двигаясь на максимальной скорости бегом, кувыркаясь, и в прыжках я выдал абсолютный результат. Это был прорыв. Я смог, я прорвался на следующий качественный уровень! Я докажу, я буду жить и не позволю никому диктовать мне условия! Я свободный человек и жить я буду так, как захочу!

Вместо занятий кинжалами, набросился на томагавки. Я чувствовал, что на этом подъёме смогу и здесь добиться стоящих результатов. К сожалению, как я отмечал ранее, помогать мне с ними Хэрн отказался. И все наработки я создавал сам на собственном опыте, ошибках и просчётах.

Увы, но томагавки никак не хотели втыкаться там, куда я их посылал. Но я не отчаивался, и всё время до ужина бодро бороздил песок вокруг мишени. Под конец занятий наметился некоторый прогресс, я стал попадать, но не всегда туда, куда планировал.

Перед ужином купание и прокачка колодца.

Ужин прошёл шикарно! Уставший, но довольный, после еды я развалился на лежанке, обдумывая, как поступить с раненым стрелком. Бобик утверждает, что человек он порядочный, но, что может знать о межчеловеческих отношениях памятник? Хотя, он ведь помнит взаимоотношения древних и Долов и вряд ли что-то изменилось в отношениях между разумными за эти тысячелетия. Стоит довериться его мнению? Наверное. Ничего больше не остаётся. Необходимо на что-то решаться, и этот наёмник, весьма возможно, мой билет в жизнь. Вечно в лагуне не просидишь, время добровольно-вынужденного затворничества от мира заканчивается. Рискнуть и положиться на наёмника без кола, без двора, или ждать, кого ещё бог пошлёт, если пошлёт. Так, решу потом, а на данный момент всё равно его лечить надо. Но клятву молчания о лагуне я с него всё-таки возьму.

– Хэрн, собираемся к бобику, возьми похлёбки жидкой, надо попробовать накормить больного. И неплохо бы завтра подготовить ещё одну лежанку для него, или в спальне положим.

– Давай, малыш, решим это завтра. Посмотрим, как идёт выздоровление, а там решим.

Через час я уже осматривал больного, а Хэрн готовил для него еду. Бобик угощался приготовленным Хэрном мясом и в мои действия не вмешивался.

Стрелок, на первый взгляд, чувствовал себя нормально. Даже цвет лица с пепельного поменялся на розовый. Температуры, вроде нет, хотя рана, наверняка, ещё сильно беспокоит.

– Хэрн, помоги снять с него ошейник. И глянь, что с раной, в каком она состоянии?

– Затягивается – сказал Хэрн, рассматривая правый бок наёмника – но исхудал он после твоего лечения сильно. Ничего, на худых, как на собаке, раны заживают.

Поддержать его состояние я не могу, просто-напросто не умею. Есть плетение передачи энергии, но мне оно не доступно – четвёртый порядок. Даже браться за него не буду. Лучше по-старинке. Сниму ошейник. Накормлю и через час очередное лечебное плетение третьего порядка. И так до самого выздоровления

– Поддержи ему голову, я сниму браслет. Осторожно держи, аккуратно, не дёргай и подложи ему одеяло, свёрнутое, под голову. Вот так, молодец. Как очнётся, аккуратно покорми. А я с бобиком пообщаюсь.

Я подсел к скучающему Тузику.

– Привет, ты как? Не разговорчивый какой-то, что-то случилось? – спросил я.