Там, где нас не ждут - Юрий Москаленко (2017)

Ай-ай -ай! А тут снова намечается грабёж манны! Думаю, Тузик сейчас им задаст! Но ничего подобного не случилось, старший балахононоситель поднялся, приложил руки к алтарю, выгнулся сильно назад, постоял так пару минут и снова на этот раз просто рухнул на колени, голова провисла на грудь и было видно, что он вот-вот упадёт замертво. Остальные служки повернулись, отвесили глубокие поклоны, подхватили старшего и бросились тикать к лошадям, таща, практически на себе, своего босса. Бросили старика поперёк крупа лошади и метнулись на выход в сторону младшенькой. А караваны, больше не идут, опять их отталкивает назад из брода, что же сделали эти белые балахоны с Тузиком? Я мысленно обратился к нему, закрыв глаза. Да нет, вроде всё нормально. Опасности явной нет, а вот некоторая усталость, присутствовала. Посетители повскакивали на ноги и продолжили с ещё большей настырностью и набожностью, постоянно при этом, кланяясь, одаривать бобика нехитрыми подарками. Я посмотрел на стоянки, всё также все забиты кибитками, телегами, людьми и животными.

– Так, надо быстрее доделывать дела и мчаться к бобику, пока светло рассмотреть, что нам нанесли сердобольные просители, и чем они оказались богаты, и у Тузика интересно узнать ответы на волнующие и непонятные мне моменты.

Вернулся к себе и продолжил заниматься делами. После установки всех мишеней, принялся отрабатывать стрельбу из арбалета на пляже, постепенно отходя всё дальше и дальше. Потом покидал ножи, кинжалы и засапожники. Н-да! Стрелять у меня явно получается лучше. Ножи не хотели втыкаться, я подсознательно чувствовал, что те или другие движения руками и кистью при броске, делаю неправильно, пытался вносить изменения в положение корпуса при броске, по-другому держать ножи. Откуда я знал, что что-то делаю неправильно, не знаю, но это точно была не интуиция. Я грешил на те навыки, которые мне достались от пигмея и вождя, и их подсказки воспринимались, как недовольство самим собой, иногда даже зудом или небольшой болью, когда брал ножи, или кидал их неправильно. А вот если получалось сделать всё правильно – то яркое, бездонное чувство удовлетворения настигало меня, как экстаз. Я только один раз за этот вечер испытал такое чувство, когда навскидку, без прицеливания, на чутье, поразил мишень точно в середину щита. Боже, как я был рад! И слава богу, что на этой праздничной ноте я и закончил на сегодня свои занятия.

Потом принятие водных процедур, плотный ужин. И, захватив одеяло и полный оружейный набор, двинул к Тузику. Устал сильно, и даже купание и еда не сняли тяжести с натруженных мышц. Очень хотелось спать. А взятое с собой одеяло навевало вполне понятные мысли об отдыхе.

На дороге никого, около Тузика тоже, посетители, кроме меня, отсутствуют. На стоянках дым коромыслом, десятки костров и непонятное броуновское хаотичное движение. Ну и чёрт с ними, а я к Тузику!

Алтарь просто завален, мешками, мешочками, пакетами, пакетиками, и свёртками. К бобику не пробиться, придётся разбирать эту свалку. Часа два ковырялся в мешках и свёртках, рассортировывая доставшееся богатство, по кучкам из принципа, съестное, не съестное, нужное – не нужное, дорогое или так, ширпотреб. Оружия на удивление было мало, пара клинков и один очень неплохой нож. Весь хлам, непригодный в пищу, особо не рассматривая, перекидывал через кусты в направлении тропинки ко входу в пещеры. Мяса было, ну просто завались. – опять вспоминается это полосатое усатое с морской фамилией.