– Если достойная женщина, то почему нет? У нас тоже бывали великие жены, что не только очаг берегли и детей растили, но при необходимости и плечом к плечу с мужем в одном строю стояли, но таких встречается очень мало. Ты, несомненно, приз. И я понимаю Чана, он пошёл на риск, пытаясь убить двух зайцев, получить тебя, и захватить власть.

– Я в любом случае, никому из вас не достанусь, ибо я уже замужем и он тоже, как и вы, далеко не сахар.

– Так почему он не рядом с тобой?

– Я жрица и это мой храм, один из многих, вернее. У меня есть свои дела и обязанности, как и у моего мужа. Да и дети растут, им надо передавать знания и навыки, учить уму разуму. Я не привязана к дому, но я люблю свой дом, он для меня очень много значит, и как раз за него я буду биться насмерть, без всякой жалости и сострадания к противнику.

– Что же, ты достойная женщина! И если все в твоём роду такие, то мы бы хотели свести знакомство с ним. Кто знает, может и можно помочь друг другу? Подумай об этом.

         Марфа снова обернулась ко мне. Чего она от меня хочет? Чтобы я спас этого бугая? А зачем? Он лучше не станет, да и… чё-ёрт, она что, рехнулась, пытаться свести Варг с этими монстрами?! Все страны против такого союза поднимутся. А в принципе, мне-то до этого, какое дело? Если хочет любимая, поможем!

– Луи! – мысленно обратился я к орку.– Возьми своих и давай к Марфе. Захвати обязательно ошейник и первым делом на этого барона нацепи его, пока он не умер. Сам я туда не пойду, не хочу внимание к себе привлекать. Итак меня вычислили. Канн, не смотря на мою охранку, понял, что стрелял я. Поэтому, барона сразу на алтарь – я вас там ждать буду. Давай, быстрее.

         Через пару мгновений орки, организовано, как подобает сплочённому воинскому подразделению, бегом перебрались через шлагбаум и, не переговариваясь с Марфой, склонились над поверженным бароном. Перетянули культяпки, чтобы остатки крови не вытекли. Луи надел ошейник на барона. Это, кстати, самый опасный момент был, ведь непонятно, как поведут себя его люди, когда на их глазах, по их мнению, их командира в раба превращают. Но, обошлось. Старый канн всех бойцов застращал так, что никто и не дёрнулся. Не попытались и препятствовать переносу раненого в храм. К этому времени, я уже располагался в храме. Скинул всю амуницию на лежанку, оставив только пояс с камнями в контейнере, и кинжал чёрненький за спиной.

         К моменту, когда открылась входная дверь, и появились носильщики с телом на руках, я успел подвесить над алтарём свою серебряную мыльницу.

– Господин, увы, но мы не успели. Клиент мёртв. Я госпоже ничего там говорить не стал, но в момент, когда мы подошли, галл уже не дышал. Так что, куда его теперь?

         Я задумался. А ведь это подстава! Теперь, если этой банде объявить, что их барон скончался, зуб даю, эта вольница объявит именно богиню виновной в его гибели, и к чему это может привести, одному богу известно. Но вот, что делать мне теперь, всё равно не ясно. Ясно, что подстава, и ведь хотел сбежать, да не успел.

         А Луи ждёт команду, что ему делать. Знал бы я, что мне делать? Ладно, пробуем!!!

– О том, в каком состоянии ты его забрал никто не должен больше знать. Никто. Сержа ко мне и никого ко мне не пускать, Марфу тем более. Тело на алтарь. Руки-то принесли его?

– Нет, а зачем? – удивленно поинтересовался Луи.

– Надо, отправь за ними и быстро.

         Что там Серж говорил, что треба опробовать работу артефакта в различных вариантах? Вот теперь и попробуем. И пробовать будем именно в качестве воскресителя. И что там бобик говорил насчёт отходняка у пациентов в течение месяца? Вот ребята и будут у своего командира няньками, а мы к этому времени ноги отсюда сделаем, ну не тянуть же нам, в конце концов, всю эту свору за собой, и что-то мне подсказывает, что это не всё их воинство.