Не отпускай мою руку - Мишель Бюсси (2017)

Машины, которая принадлежит покойнице.

Папа сошел с ума.

— Не нужны мне никакие пейзажи. Я маму хочу увидеть!

Папа снова успокоился.

— Тогда, Софа, ты должна ехать со мной. И доверять мне. Если ты хочешь увидеть маму, сегодня днем нам надо оказаться на другом конце острова.

— Ты мне обещаешь?

Не знаю, зачем я об этом спрашиваю. Все равно я ему не поверю.

— Да, солнышко. Да. Я тебе обещаю.

9 ч. 17 мин.

Марсьяль то поглядывает в зеркальце — присматривает за Софой на заднем сиденье желтого «ниссана», то смотрит прямо перед собой — нет ли там каких подозрительных признаков. Пока что дорога почти пустая.

Марсьяль проезжает всего-навсего километр.

Не больше.

Дорога на Сен-Пьер впереди перегорожена. От полицейского заграждения, устроенного перед круговым перекрестком на шоссе, ведущем к Брюникелю, на несколько сотен метров растянулась вереница машин. Слегка сдвинувшись вправо, Марсьяль наблюдает за происходящим. Полицейские останавливают каждую машину, проверяют документы водителя, всматриваются в каждого пассажира, открывают багажник. У него нет ни малейшего шанса проскочить, несмотря на то что Софа переодета мальчиком, несмотря на то что он попытался, как мог, изменить собственную внешность, сбрив бороду и брови, надев очки с толстыми стеклами и глубоко надвинув бейсболку с широким козырьком.

Отец с шестилетним мальчуганом.

Без документов.

Они непременно что-то заподозрят.

Ничего не выйдет. Он попал в западню.

Внедорожник позади него сигналит. Он еще больше сдвигается в сторону, давит корни деревьев.

Марсьяль исподтишка поглядывает на Софу, неподвижно сидящую на заднем сиденье, и раз за разом прокручивает в голове не имеющее решения уравнение.

Полицейские ищут отца с шестилетним ребенком.

Есть только один способ решить уравнение. Решение жестокое для Софы, еще более чудовищное, чем все то, что из-за него пришлось испытать дочери, еще более травмирующее, чем история в гараже с трупом этой старухи.

И все же у него и на этот раз нет выбора.

Он как можно незаметнее маневрирует, и Софа таращит на него удивленные глаза.

— Папа, почему мы разворачиваемся?

27

Золотой локон

9 ч. 19 мин.

— Айя! Айя!

Капитан Пюрви в конце концов просыпается. В небе покачиваются лица Кристоса и Мореса — словно ангелов закрепили на пружинках. Айе требуется несколько секунд на то, чтобы осознать: качается она сама, лежит в гамаке, подсунув под голову ноутбук вместо подушки. Она осторожно выбирается из гамака, опираясь на протянутую руку Кристоса.

— Что-нибудь новенькое есть? — осведомляется капитан Пюрви, глядя на часы и пытаясь понять, долго ли она спала.

Два часа восемнадцать минут. Нормально, но вместе с тем слишком много.

Морес отвечает первым:

— И да, и нет. Мы толком не знаем, потому и решили тебя разбудить. Нам сообщили, что пропала Шанталь Летелье, шестидесяти восьми лет, проживающая на улице Мальдив. По словам друга, у которого она ночевала, около восьми утра она собиралась на минутку заскочить к себе домой, а потом присоединиться в Ла-Салине к нему и другим пенсионерам. Все они состоят в одном и том же клубе, играют в го. Клуб называется «Го Додо». На самом деле! В клубе все еще ждут ее… Уже полчаса звонят ей домой. Никто не отвечает…

Айя потягивается, явно разочарованная. Проводит руками по лицу — ей кажется, что после этой сиесты в гамаке у нее на лице отпечатались ромбы сетки.

— Угу… Бабулька наверняка застряла в пробке. Или уснула. Есть там хоть какая-то связь с Бельоном?

— Кое-какая, — отозвался Морес.

Его большие глаза налиты кровью. Морес безостановочно моргает, как будто его веки, подобно двум лепесткам бугенвиллии, треплет океанский ветер.