Не отпускай мою руку - Мишель Бюсси (2017)

Старенький принтер, кряхтя, начинает выплевывать на лист бумаги формата А4 красные буквы. Кристосу пришлось поменять цвет шрифта в файле PDF, который только что по электронной почте прислала ему Грациелла Доре, в черном картридже закончился тонер, а менять картриджи он так и не научился. Управляющей «Голубой лагуной» потребовалось меньше получаса на то, чтобы принять решение и прислать ему список тех, кто работал в ее баре десять лет назад.

Семь имен.

В файле проставлена дата, есть печать и подпись.

Кристос знает, что ему придется потратить время на то, чтобы проверить список, сравнить его с данными картотеки Фонда социального страхования, связаться с каждым из свидетелей, сопоставить версии.

Это все потом…

Его компас — интуиция Имельды. Он должен искать связь между прошлым и настоящим, между теми, кто работал в баре «Кап-Шампань», и теми, кто работает в отеле «Аламанда».

Кристос выдергивает лист бумаги из принтера и чертыхается. Вместо красных буквы получились бледно-розовыми. Цветных чернил тоже почти не осталось…

Через подключенные к компьютеру колонки все время слышны переговоры по рации между полицейскими бригадами. Кристос может почти непосредственно следить за облавой и неминуемым арестом Бельона, он слышит распоряжения, которым повинуются пилоты вертолетов… Всем им там, и Айе, и Ларошу, и без того есть чем заняться, никому сейчас нет дела до несчастного случая десятилетней давности и до свидетелей-креолов, которым, возможно, и рассказать-то нечего.

Кристос подносит листок к глазам. Буквы едва различимы, но ему все же удается прочесть эти семь имен.

Мохамед Диндан

Рене-Поль Грегуар

Патрисия Токе

Алоэ Нативель

Жоэль Жуайе

Мари-Жозеф Инсуду

Франсуа Каликст

Или, может быть, Франсуаза Калликст.

Младший лейтенант еще раз перечитывает список, ненадолго задержавшись на четвертом имени, морщит лоб — это означает, что он раздумывает, — потом складывает листок и сует его в карман штанов.

Он принял решение.

Поскольку делать ему все равно нечего, он навестит Армана Зюттора и его подчиненных. Несмотря на то что сегодня понедельник после Пасхи, должны же хотя бы несколько человек остаться обслуживать последних туристов. Отсюда до отеля не больше километра, и ром там отличный…

11 ч. 39 мин.

Черный кроссовер остановился у знака «Уступите дорогу». Имельда выждала, пока между ее «поло» и «шевроле» окажутся три машины. Она последовала за малабаром — любопытство пересилило! Впрочем, она убедилась, что слежкой на острове заниматься проще простого: здесь есть одна-единственная дорога, которая тянется вдоль моря, и машины едут по ней километр за километром, не обгоняя одна другую. Вот и хорошо! Потому что ее старая красная «поло» очень уж приметная с ее подобранной на свалке оранжевой задней левой дверью, которую Кристос все никак не соберется перекрасить.

Кроссовер едет через Авирон. Ниже идущей над ущельем дороги несколько коз щиплют редкую травку, пробивающуюся среди грязных оберток. Имельда чертыхается. Долго ей еще тащиться за этим малабаром?

Держась за руль одной рукой, она вытаскивает мобильник и набирает свой домашний номер.

— Назир? Это мама.

— Куда ты подевалась? Мы тебя ждем!

— Я немного задержусь.

— Но ты хоть к обеду-то вернешься?

— Не уверена. Ты покормишь Дориана, Амика и девочек?

— Ну нет.

Имельда приглушенно ругается. Кроссовер с черепашьей скоростью ползет через Этан-Сале. Она представляет себе Назира с косячком во рту, неспособного и пальцем пошевелить. И повышает голос.

— Ничего, справишься, мальчик мой. В холодильнике есть карри из курицы. Там маловато, так что добавь к нему овощи. Сам посмотри, что есть в огороде.

«Шевроле» въезжает в Сен-Пьер, затем сворачивает к Линь-Паради. Назир покашливает в телефоне.

— Ну ты даешь…