Солнце в руке - Буало-Нарсежак (1999)

— Я от всего сердца желаю вам оказаться навечно привязанным к этому столбу пыток, который я вам только что показала, комиссар! Тогда, быть может, вы и поймете, что такое терроризм. Если уж браться за дело, то надо сжигать дотла саму человеческую жизнь!

— Ладно, ладно… Мы об этом после поговорим! А пока переоденьтесь, если хотите, и соберите ваши вещи. Я скоро за вами приду.

— Вы меня арестовываете?

— Нет. Не сейчас. Нам нужно уточнить немало неясных мест. Да и просто спокойно поговорить. Черт возьми, мы ведь с вами не воюем!

— Зато я воюю!

— Хорошо, хорошо! Оставайтесь здесь, это единственное, о чем я вас прошу.

— А куда, по-вашему, я могу уйти?

«Бедное дитя! — думает Кларье, спускаясь в библиотеку. — Никто теперь не сможет ей помочь».

Марсель ждет его, сидя на подлокотнике кресла. Никуда бежать он не собирается, ибо он тоже может сказать: «А куда, по-вашему, я могу уйти?» Марсель приоделся, словно для праздничной церемонии, и нацепил свою выходную руку. При виде комиссара он вежливо встает.

— Сиди! — приказывает Кларье. — И рассказывай. Все с самого начала! Почему разносил анонимные письма? Почему убил Антуана? Почему ударил доктора? Все! Абсолютно все. Или нет, погоди, ты ведь сам ничего толком не знаешь. Тебе командуют: «Ату!» Как собаке! И ты метишь в горло! Лучше я тебе все растолкую. Так пойдет поживее. Знаешь, почему Кэррингтон взял тебя на службу? Да потому, что ему приглянулось твое увечье. Да, ничего не скажешь, заманчиво попытаться сделать новую руку! Вряд ли он думал, что ты пригодишься ему в качестве ночного сторожа. Но ты был жертвой войны, инвалид, такой же, как и его дочь. Все именно с этого и началось. Да или нет?

Утвердительный кивок головы в ответ.

— Сказать, что вскоре вы с Мод стали близкими друзьями, значит ничего не сказать. Вы стали соратниками, сообщниками… Ради нее ты и в огонь готов броситься. И ты полностью разделяешь ее злобу и возмущение… Отвечай!

— Да.

— Кэррингтон занимался вами, делал протезы, облегчая вам жизнь, а вы оба дружно ненавидели его за холодную жестокость изобретателя, для которого пациент ничего не значит, поскольку главная его забота — придуманный им механизм. Похожую черту вы обнаружили и в характере доктора Аргу. И тогда возник и постепенно облекся в плоть и кровь план Мод. Опорочить лечебный центр в глазах общественности!

Марсель оживляется и открывает рот, чтобы что-то сказать.